Александр Мень - Первые апостолы

Тайна Царства

За короткое время к ученикам примыкают сотни человек. И уже не только слово апостолов, но и явления Самого Воскресшего укрепляют в них веру.

Люди, воспитанные на Библии, - они не привыкли пассивно внимать Откровению. Их первая мысль: "что же нам делать?" И словно в ответ на этот вопрос ученики слышат: "Вы будете Моими свидетелями и в Иерусалиме, и во всей Иудее, и Самарии, и до края земли". Свидетели... Так названы у пророка Исайи те, кто понесет свет истины всем народам[47]. Начать же нужно с мессианского града. Там Дух Господень укажет им путь.

Поэтому перед праздником Пятидесятницы Петр и с ним немалое число галилеян идут в столицу, куда уже начинают стекаться паломники.

И там они вновь видят Его, и Он говорит с ними...

x x x

Св. Лука пишет, что в дни Своих явлений Христос учил апостолов о Царстве Божием[48].

Почему именно о Царстве? Очевидно, оно еще остается для них камнем преткновения. В пророчествах сказано, что приход Мессии возродит народ Божий, изменит мир, перевернет все законы природы[49]. Сказать иудею, что Мессия уже пришел, значит сказать, что наступил конец света. Но жизнь протекает по-старому: так же восходит солнце, так же мерцают звезды в ночном небе; люди занимаются повседневными делами, а на святой земле хозяйничают неверные. Это противоречие с Библией тревожит учеников. "Господи, спрашивают они, - не в это ли время восстанавливаешь Ты царство Израилю?"

Прямой ответ им не дается, но косвенные свидетельства как бы приоткрывают завесу над тайной Царства Божия. Когда оно наступит окончательно, тогда, как и предсказывали пророки, придет конец всему, что противилось воле Творца. Установится полная гармония между Ним и миром, Им созданным. Но всеобщее обновление еще впереди, а до той поры Царство Божие возрастает на земле "неприметным образом". Мессия должен быть взят от среды людей; тем не менее Он, Его Дух, останется среди них, действуя тайно и явно. Его апостолам надлежит возвещать Благую Весть, ожидая Его прихода "в силе и славе", с таким же терпением, как ждали Его первого явления их предки...

Познание грядущего неизбежно возносит человека над временем: оно как бы сжимается, уступает место вечному. Так произошло и с учениками. Хотя Христос запретил им гадать о "временах и сроках", но им - очевидцам небывалого чудилось, что День свершения совсем близко. Они буквально жили этой надеждой, которая владела Церковью почти все первое столетие ее существования. Эсхатология станет своеобразной формой для выражения чувства непосредственной близости Иисуса, близости Бога. Недаром слово Парусия, которым обозначено в Новом Завете второе пришествие Господне, переводится и как "пребывание", "присутствие".

Глава вторая

"В СИЛЕ ДУХА"

Иерусалим, 30-35 годы

Община в Иерусалиме

Веллей Патеркул, бывалый ветеран и приближенный Тиберия, сидя в своей библиотеке, заканчивал книгу, посвященную истории Рима. В ней он обозревал путь, который - через войны и революции - привел город на семи холмах к положению мировой державы. Веллей не скупился на похвалы Августу и его преемнику за то, что они "возродили старинные обычаи", укрепили законность и на долгие века принесли Риму славу. Историк был уверен, что главное в жизни людей решается на полях сражений и в кабинетах политиков. Ему и в голову не могло прийти, что в тот самый момент, далеко в Иерусалиме куется нечто новое - и кем? - горсткой ремесленников и рыбаков с Тивериадского озера...

Даже там, на окраине империи, в этом странном восточном городе, их не считали заслуживающими внимания. Месяц назад расправа над их Учителем, казалось, покончила с очередным мессианским движением. Первосвященник Иосиф Кайафа был на этот счет вполне спокоен, несмотря на фантастические слухи, которые одно время ходили по Иерусалиму (но чего только не говорят в суеверной толпе?). Понтий Пилат сразу же после Пасхи вернулся в Кесарию и погрузился в дела; забот и беспокойств у него хватало - инцидент с "Царем Иудейским" очень скоро стерся у него из памяти...

Между тем квартал в западной части города, где среди друзей, родных и новых единоверцев поселился Петр с учениками, жил своей, особой жизнью. Это была как бы большая семья, имевшая "одно сердце и одну душу".

Согласно Деяниям, в Иерусалим прибыло около ста двадцати галилеян. Возможно, их было и больше, но, по традиции, это число считалось минимальным для создания отдельной общины[1]. Таких братств, или хавурот (товариществ), объединявшихся для молитвенных трапез, в Палестине и за ее пределами существовало много. Церковные и гражданские власти относились к ним вполне терпимо.