Иоанн Кронштадтский - Неизданный дневник

И батюшка отец Иоанн, добавлю я, действительно, глубоко все переживал, что так заметно было по его молитвенному виду и тем слезам, которыми увлажнялись его светлые очи.

"Далее, для сосредоточенности при Божественной литургии, — говорил он мне, — имеет значение самая подготовка к ней, в частности, воздержание во всем с вечера, предварительное покаяние и вычитка положенного правила: чем внимательнее и воодушевленнее мы его выполняем, тем проникновеннее совершаем обедню. Не следует пропускать дневной канон; я его почти всегда сам читаю и через это как бы вхожу в дух воспоминаемых событий, а когда оставляю, чувствую всякий раз неподготовленность".

"Как предохранить себя от самомнения и превозношения?" — продолжал я спрашивать батюшку. В ответ он взял с письменного стола Библию и прочитал раскрытую страницу из четырнадцатой главы Книги пророка Исайи, где говорится о низвержении с неба за гордость первого ангела. Возвращая затем книгу на место, отец Иоанн сказал: "Часто я прибегаю к чтению сей Боговдохновенной речи и дивлюсь ужасному падению Денницы. Как легко чрез высокоумие ниспасть до ада преисподнего! Воспоминание о гибели предводителя бесплотных чинов весьма предохраняет меня от тщеславия и смиряет гордый мой ум и сердце". Тогда же заметил я изношенность листка читаемой главы. Мне показалось даже, будто батюшка всегда держит на столе Библию раскрытой на указанном повествовании пророка, что произвело на меня неизгладимое впечатление.

"А как спасаться от дурных помыслов и чувств?" — осмелился я далее предложить вопрос великому пастырю. "Это наша общая человеческая немощь", — сказал он. "Крепкая любовь к Спасителю и постоянное духовное трезвление предохраняют от нечистоты. Предохраняют, говорю, но не спасают; спасает же единственно благодать Божия. Вот и я, старый человек, а не свободен от скверны. Правда, днем, совершая Божественную литургию и следя за собой, почти не испытываю ничего дурного, но за сон не ручаюсь. Иногда враг представляет такие отвратительные картины, что, проснувшись, прихожу в ужас, и стыдно мне делается".

Так батюшка укорял себя, да и вообще, когда я ему исповедовался, считал мои немощи как бы своими собственными. Укажу грех, а он скажет: "И я тем же страдаю", затем уже предложит совет.

Во время нашей беседы отец Иоанн пожаловался, между прочим, на свою мучительную болезнь: "Трудно здоровому представить, как невыносима боль при моем недуге, — нужно большое терпение".

На прощание я просил батюшку благословить меня, что светильник Божий с любовью исполнил, истово оградив тем крестом, который был на моих персях, а затем подарил мне много своих вещей: подушку, одеяло, верхнюю рясу, смену белья, портрет с собственноручной подписью и последний выпуск дневника.

В свою очередь я предложил ему на молитвенную память привезенные мною из книжной лавки нашей обители некоторые предметы. Между ними были деревянные ложки с надписью "На память из Чудова монастыря". Отец Иоанн стал выбирать; заметив на одной из них в слове "Чудова" неудачно написанную букву "ч", отстранил ее, сказав: "Не хочу брать, на ней надпись неясна — можно прочитать "Иудова" вместо "Чудова", а это неприятно". Здесь опять обнаружилось святое настроение батюшки. По возвращении домой из Аулова мне вспомнилось, как отец Иоанн благоговейно рассматривал Евангелие святителя Алексия и какой интересовался иметь хотя строчку, писанную его рукой. В благодарность за прием, оказанный мне, я заказал фототипию с названного памятника и послал ему. В ответ на это был осчастливлен получением от него следующего письма.

Ваше Высокопреподобие, достопочтеннейший отец Архимандрит Наместник!

Сердечно благодарю Вас за великий и священный дар — Евангелие от Иоанна, Св. Алексием, митрополитом Московским, списанное и воспроизведенное способом фототипии. Дивный памятник трудов великого Святителя, который нашел время заняться этим трудом (переписки) среди многих других святительских занятий. Да воздаст он Вам за этот дар неоцененный! Теперь обращаюсь к Вам с просьбой: примите в стены Чудовской обители иеродиакона Мелетия, моего знакомого, человека скромного и трезвого, который, надеюсь, не причинит Вам никакого беспокойства и будет полезным членом братства. Желаю Вам сугубой благодати, обильного дара живого слова и доброго успеха во всех делах с добрым здоровием. Да хранит Вас Господь Иисус Христос и Святитель Божий Алексий.