Протоиерей Уминский - Божественная Литургия - Объяснение смысла, значения, содержания

Молитву «Отче наш» Иисус даровал апостолам в ответ на просьбу научить их молиться. Почему же существует много других молитв? Если внимательно присмотреться, все они в той или иной степени являются переложением молитвы Господней, каждая святоотеческая молитва — ее интерпретация. На самом деле мы всегда возносим Богу одну молитву, просто она трансформируется в молитвенном правиле применительно к различным обстоятельствам нашей жизни.

Три составляющих молитвы — покаяние, благодарение и прошение. Молитва «Отче наш» в этом смысле — нечто иное. Разумеется, в ней содержатся просьбы, но просьбы своеобразные: то, о чем чаще всего мы просить забываем. «Отче наш» — это указатель на пути к Богу и мольба о помощи на этом пути. Молитва Господня концентрирует в себе весь христианский мир: в ней все собрано, раскрыт весь смысл христианской жизни, нашей жизни в Боге.

Молитва начинается с двух простых и, казалось бы, совершенно понятных слов: «Отче наш…»Мы привыкли считать себя детьми Божиими. Но одно дело знать, что Господь называет Себя нашим Отцом, и совсем другое — соответствовать этим отношениям. По большому счету Бога может назвать Отцом только Его Сын — вторая ипостась Святой Троицы. Поэтому, когда Иисус учит этой молитве Своих учеников, происходит беспредельное возвышение человечества. Бог ставит человека рядом с Собой, возводит его на недостижимо высокий уровень. Сын Божий и мы обращаемся к Богу Отцу одними и теми же словами. Это трудно даже осознать человеку…

Блудный сын, возвращаясь к отцу, хочет быть принятым как наемник, но отец не дает ему договорить. Господу не нужны ни рабы, ни наемники — только сыновья могут быть по-настоящему близки Ему. Прося что-либо у Бога, мы часто обращаемся к Нему, как чужие: либо как подчиненные к начальнику, либо как неимущие к богачу, который может выделить что-то от своих щедрот, либо как к великому неизвестному и неисследованному источнику благодати, исцелений и чудес — безличному, неузнаваемому, совсем незнакомому нам. Наша душа чувствует, что Бог настолько далек, настолько непознаваем и настолько велик, что употребить по отношению к Нему местоимение «Ты», как в молитве, немыслимо. Такое становится возможным, только если Он по-настоящему близок. Мы же, к сожалению, далеко не всегда жаждем этого сыновства, не стремимся к нему, а порой и боимся его. Гораздо удобнее относиться к Богу, как к отстраненному всемогущему Существу, непознаваемому и неизреченному. Но если Он — Отец, значит, нам все же дарована возможность познать Его, иначе молитва обессмысливается.

Ищите и обрящете. Но стремление к богопознанию должно быть непрестанным, а не проявляться лишь время от времени. Достичь его можно только через Христа, только через Святую Церковь, только через Таинства, только посредством духовного подвига. Так Сын Божий искупает Человечество и делает его сопричастным Божеству через распятие, крестную смерть и Воскресение.

На самом деле сыновство есть в каждом из нас, как образ и подобие Божие. Нам не нужно искать его где-то вовне, в каких-то книгах или учебниках. При этом нельзя упускать из виду, что если Бог, который есть Любовь, — наш Отец, то все мы должны быть близки друг к другу, желанны друг другу. Поодиночке, друг без друга мы не состоимся, как дети Божии.

Господь изначально создал человечество как Церковь. «Нехорошо человеку быть одному, — сказал Он, — сотворим помощника, подобного ему» (Тов. 8: 6). Творя Еву из ребра Адама, Господь не только являет образ супружества, но прежде всего образ Церкви. Из Адама изымается некая часть, он становится неполным, но и ведь Ева без Адама не полна. Плоть должна быть едина, а единое тело во Христе — это Церковь. Человечество не может быть полным, пока люди не соединятся друг с другом во Христе, пока не восполнят собой друг друга. Заповедь: «Возлюби ближнего твоего, как самого себя» (Мф. 22: 39) — призывает человечество пребывать в любви. Не может ощутить полноту бытия человек, замкнутый на себе, отравленный себялюбием и эгоизмом. Он уничтожает себя, отказывая в полноте и себе, и другим. Полнота, заключенная в слове «наш», позволяет всем нам составлять Церковь и вместе спастись.

«Иже еси не небесех…»В заповедях Божиих постоянно подчеркивается: Господь не имеет общего ни с чем материальным. Сказано: «Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли; не поклоняйся им и не служи им, ибо Я Господь, Бог твой» (Исх. 20: 4–5). Почему же в молитве говорится о небесах? Мы знаем о Боге не только то, что Он вездесущ, но и то, что Он всеобъемлющ. Неслучайно мы говорим: «Вседержитель». Древними иудеями Бог воспринимался, прежде всего, как Отец иудеев — народа богоизбранного. Это характерно для всех, кто исповедует свою веру как веру настоящую, истинно православную. Но когда мы говорим: «Сущий на небесах», — мы исповедуем всеобъемлющее Божие отцовство.