Серджо Боккини - Одна религия стоит другой?

Конфуцианство, основываясь на доктрине о равенстве всего человечества и общности Неба, верит, что есть нечто общее во всех религиях, и что различия между религиями нужно рассматривать попросту как различные пути достижения одной и той же цели. Чун И Тянь, профессор из Гонконга, утверждает: "Единственное что может разрешить разделение и столкновение между различными религиями, — это не синкретизм (некритичное слияние различных религий), и не религиозное давление, а позиция уважения ко всем истинным религиям".

Сам Коран приглашает всех мусульман общаться и устанавливать отношения с другими верующими. Он требует почтения не только к "Людям Книги" (евреи, христиане и зороастрийцы), но и ко всем людям: "О вы, люди! Мы создали вас из одного мужчины и одной женщины, потом мы разделили вас на народы и племена, чтобы вы могли познать друг друга" (Коран 49, 13).

Эти строки - явный призыв ко всем людям узнавать, признавать и уважать друг друга. "Сегодня не может быть места для вражды, ненависти и взаимной неприязни в религиозных вопросах. Невозможно более прикрываться религией, чтобы побуждать людей ненавидеть друг друга" (К. Хуссейн).

Не всегда этим красивым фразам соответствует дружелюбие при обмене мнениями. Ненависть, фанатизм, нетерпимость и религиозные войны угрожают нам и сейчас, и часто происходит не встреча, а столкновение религии

Основной смысл открытый основателем религии доктрина священных писаний приносятся в жертву чисто человеческим требованиям, и забываются принципы уважения и терпимости. "Грех" и несовершенство любого человеческого дела ослепляют души, и заставляют людей ненавидеть друг друга во имя религии. Таким образом, другой становится врагом, противником; с ним нужно сражаться и победить его, во имя Божие и повинуясь Его законам. Даже теоретическая и историческая истина искажается, чтобы снова вернуть ее в свои культурные категории.

Хомейни, религиозный лидер исламской революции в Иране, заявил в недавнем интервью: "Те, кто говорит, что они – последователи Христа, утверждают, что Он приказал им подставить другую щеку. Это истинная ложь, т.к. Христос, пророк Бога и Ислама, никогда не учил нас таким неправильным вещам. Если бы Он мог, Он бы сделал то же, что Моисей по отношению к Фараону" (из "Эпохи", 1 марта 1985 г.).

Хомейни на самом деле представляет только движение меньшинства в Исламе, шиитов, и он не одинок в использовании религии в политических целях (христианство также прибегало к этому на протяжении своей истории), но мы можем спросить, возможно сегодня, в атмосфере диалога и взаимного уважения, так исказить правило, которое многим людям внушало любовь и ненасилие, на потребу насильственной и кровавой политики.

Несмотря на ограничения и препятствия, встречающиеся на этом пути часто они трудны, даже кажутся непреодолимыми диалог между всеми верующими и мировыми религиозными институтами должен продолжаться. И вот почему.

Вот первое обоснование диалога. Епископ Россано пишет: "Человек никогда не бывает одинок; он полностью направлен на другого посредством слова и любви. Я не существует без тебя, т.е. человеческому субъекту нужен другой, чтобы оставаться самим собой и расти в своих критериях. Благодаря диалогу "я" свободно общается и принимает, слушает и передает, собирает, обрабатывает, возвращается в себя, и таким образом, приобретает зрелость и способствует развитию других людей, общающихся с ним", (в "Рэньо-Документы", 1981, № 15).

Религии тоже должны начать диалог, как способ человеческих взаимоотношений. Они не могут уклониться от сопоставления друг с другом, обособляясь или считая себя выше других. Одни из них нуждаются в других для взаимного укрепления и обогащения, но прежде всего чтобы свидетельствовать человеку наших дней о "сокровенной и таинственной силе" в мире.

Итальянский миссионер в Бангладеш, падре Энцо говорил мне, что для него вести диалог означает принять другого таким, как он есть, а затем общаться с ним. А для этого достаточно познать согласиться с тем, что мы люди. Все остальное второстепенно: цвет кожи, национальность, религия... "Когда я поехал в деревню, в которой я сейчас живу,— рассказывает миссионер, — я знал, что из тысячи семей только сорок было католических, около сотни христианских, около 250 индуистов и 600 мусульман. Я сказал сам себе, что надо было вести себя так, чтобы меня не приняли за человека одной группы, за священника сорока католических семей. И я должен сказать, что хотя я священник, служу мессу, причащаю, веду уроки вероучения для католиков, и другие люди — мусульмане, индуисты и другие христиане поняли, что я нахожусь там для всех и все свободно приходят в мою хижину, так же, как и я к ним".