Джон Ричардсон (Джаядев дас) - Никогда не говори, что умрешь

Ещё до поездки во Францию в течение двух ночей я видел один и тот же сон, как мы стоим у края дороги в окружении мужчин с автоматами. Тогда я поделился с парнями, что сны, особенно такие явные, сбываются. Так было всю жизнь, такие сны имели определённую значимость. Когда я предсказал распад группы, парни лишь посмеялись в ответ. Я подумал, что скорей всего, неправильно расшифровал сон. Вскоре я и вовсе о нём позабыл, но лишь до тех пор, когда вымокший напуганный Тони в сопровождении полицейских с автоматами резко завопил: «Какого чёрта, Джон! Ты же предупреждал, что это произойдёт!» От жандармов Тони досталось больше всего. Полицейские, приняв его за водителя, — виновника происшествия, силой вытащили его из машины, так как он сидел на переднем сидении, рядом с привычным для французов местом водителя. Дурной тон!

Всю мою жизнь какие-то важные событие неведомым мистическим образом проявлялись в моём сознании. И я знал, что когда-нибудь я, наконец, пойму, откуда эти удивительные откровения берутся в моей голове, и узнаю, кто и каким образом отвечает за это. Ещё тогда я не знал, что весь остаток жизни посвящу именно этому вопросу и буду делиться своими познаниями с другими людьми.

В 14 лет я увидел очень яркий сон, где играл на белых барабанах. Я исполнял триплеты, восьмые, шестнадцатые ноты, — всё, что угодно, а ведь тогда у меня не было музыкального образования. Этот сон не только не разрушал мои мечты, он пробуждал во мне жизнь. Естественно, проснувшись, я не смог повторить ни один из тактов — и всё-таки это было прекрасно! Как наяву, я испытал нечто удивительное, а когда проснулся, точно знал, чего хочу — быть музыкантом.Барабанщиком.

Моя решимость научиться играть на барабанах пробудилась отчасти от зависти. Прямо через дорогу жил мальчик, который совершенствовал свою игру ежедневной практикой, колотя по маленькому барабану несколько ужасно раздражающих часов. Мики Пэйн и я были соперниками. Мы были равными во всём, и я не собирался ни в чём ему уступать. Просто непозволительно для раздутого эго подростка.

Но как раздобыть барабан? И я решил работать и копить деньги, развозя по Окендону газеты, что давала мне миссис Холле, в остальное время — молоко. Понадобился целый год, чтобы скопить нужную сумму, потому что довольно часто я то давал лишнюю сдачу, то у меня не хватало денег. И даже после долгой тяжёлой недели я всё равно оставался должен миссис Холле!

Как же я боялся всех этих сверок субботним утром в деревенском магазине. Всякий раз, Дерек, сын миссис Холле, спускался с учётной книгой, потом начинал пересчитывать содержимое моей потрёпанной кожаной сумки — пенни, монеты в полпенса, гроши, серебряные монеты. Я замирал с крохотными бисеринками пота на лбу в ожидании, сойдётся ли сумма на этот раз. Почти всё время я надеялся, что сумма будет меньше положенной.

До сих пор я отчётливо слышу его голос: «Ты — маленький». Первое, что пришло мне в голову, это мой рост. Я подумал, что он говорит о моём росте. Зачем ему делать такие личные замечания. Я решил, что если он что-нибудь скажет о моём носе, я дам ему в глаз, пусть сам развозит свои газеты. Но он так ничего и не сказал.

И вот, спустя год работы и экономии, я сел в автобус и поехал в Ромфорд искать магазин музыкальных инструментов. Это была самая долгая дорога в моей жизни, примерно семь миль. И она удлинялась ещё больше от острого желания увидеть собственными глазами настоящую ударную установку. И вот, о чудо, прямо в витрине Ромфордского магазина я увидел точно такой же комплект барабанов, на которых играл в своём сне! Они были такими красивыми и белыми. Я так разволновался...

Медленно, но верно я постигал музыкальную науку, но она того стоила. Всё моё внимание сфокусировалось на барабанах. Я даже стал забывать о своём носе, из-за которого очень комплексовал. У меня — вполне симпатичный, небольшой, вздёрнутый нос. Но, будучи подростком, просыпаясь поутру, с ужасом и тревогой я созерцал свой нос. Мне казалось, что за ночь он увеличился раза в три. Я даже просил свою маму вечером смазывать его маслом. А ещё я прижимал его пальцем, в надежде, что от этого он как-то уменьшится. Более того, когда я видел какую-нибудь симпатичную девочку, я втягивал носом воздух, чтобы хоть как-то уменьшить его размер и увеличить свои шансы понравиться, или, по крайней мере, хотя бы завоевать симпатию.

Спустя годы одна моя одноклассница, рассказывала, что когда мы большой толпой возвращались домой после уроков, девчонки замечали издаваемые мной забавные звуки и делали вывод, что я не совсем нормальный. Поэтому от меня отвернулись многие её подружки, включая и её. Однако я был весьма удивлён, узнав, что на меня тем не менее многие обращали внимание. А я-то думал, что похож на нелепо выглядящего хиппи.