Святитель Макарий Коринфский - Добротолюбие. Том III

86) Апостол призывает нас верою терпеть, упованием радоваться, в молитве пребывать, чтоб пребыло в нас и благо радования. Если так, то следует, что не имеющий терпения и веры не имеет; не радующийся не имеет надежды; ибо отверг причину радости молитву и не пребывает в ней (Рим. 12, 12; Кол. 4, 2; Евр. 12, 1).

88) Как древле, ниспав из своей области, ум забыл о ее преславной светлости: так теперь, забыв о всем здешнем, должно ему опять востекать туда молитвою.

89) Что для дитяти иссохшие сосцы матери, то для ума молитва, не дающая ему утешения. Когда же она инаковою бывает (т. е. исполняет ум утешением); тогда он уподобляется дитяти, от удовольствия засыпающему в объятиях матери.

91) Не может содружиться с молитвою тот, кто не отрекся от всего вещественного, кроме пищи и одежды (1 Тим. 6, 8). Стань вне всего другого, если желаешь быть в молитве с единым умом.

94) Не все одну и ту же имеют цель в молитве; но одни одну, а другие другую. Иной молится, чтоб, если возможно, сердце его всегда было с молитвою, и чтоб все выше и выше восходить в ней; другой – чтобы (стяжать навык) не быть пресекаемому в молитве помыслами; все же молятся (говоря обще) или чтобы сохранену быть в добре, или чтоб не быть увлечену во зло.

95) Если от молитвы никто не отходит не смиренным: ибо всякий, когда молится, сокрушается во смирении; то очевидно, чтоне молится во смирении тот, кто вовне обнаруживает горделивую продерзость.

96) Если, пребывая в молитве, будешь смотреть на вдову, подвигшую жестокосердого судью оказать ей справедливость; то не станешь стужати си (Лк. 18, 3) при нескорости получения благ, испрашиваемых молитвою.

97) Не пребудет с тобою молитва, если замедляешь в суетных помыслах внутри и в пустых беседах вне; но она скоро возвращающеюся видится к тому, кто ради нее многое отсекает в себе.

98) Если в лоно души не внидут словеса молитвы; то слезы не омоют ланит души.

100) Ключ в Царство Небесное – молитва. Держащий ее, как следует, зрит отложенные (обетованные) друзьям ее блага. Кто же только настоящее видит, тот не возымел еще дерзновения в ней.

101) Не может ум во время молитвы с дерзновением говорить пред Богом: растерзал еси узы моя, Тебе пожру жертву хвалы (Пс. 115, 7); если он вожделением лучшего не отторгся от боязливости (страха за жизнь от утеснения плоти) и разленения, многоспания и многоядения, от коих падение.

102) Стоит вне первой завесы (вне скинии на дворе) тот, кто влается мыслями во время молитвы; за сею завесою внутри скинии (передней ее части, именуемой святая) находится тот, кто молится неразвлеченною молитвою; во святая же святых проникает один тот, кто по умиротворении естественных помыслов и движений с Единым Тем пребывает, Кто есть превыше всякого естества, получая от Него и потребное просвещение.

103) Когда душа, упразднившись от всего внешнего, сочетается с молитвою; тогда как бы пламя некое окружает ее и делает ее всю, как железо, огнем проникнутою. И тогда душа – все та же душа, только бывает неприкосновенною, подобно раскаленному железу, для всего стороннего.

106) [10]У добре проходящих деятельную жизнь молитва иногда, подобно облаку осеняя их, укрощает палящие их помыслы, а иногда как бы каплями дождевыми орошая их, показывает им духовные созерцания.

114) [11]Ум, устремляясь горе, не тотчас востекает туда, но после того, как совершенно презрит все дольнее, посвятив себя Божественным деланиям.

117) Когда освободишь ты ум свой от всякого пристрастия к телам, яствам и деньгам; тогда что ни будешь делать, все то вменится в чистый дар Богу от тебя. И воздано тебе будет за то тем, что откроются очи сердца твоего и ты будешь ясно поучаться в нем Законам Божиим, кои слаще меда и сота покажутся умной гортани твоей по причине издаваемой ими приятности.

118) Не можешь ты сделать ума своего высшим похотения тел, денег и яств, если не введешь его в чистую страну праведных, в коей (или под действием коей), внедрившись в сердце память о смерти и Боге, уничтожит в нем всякое восстание земных похотений.

119) Ничего нет страшнее памяти смертной и дивнее памяти Божией; та вселяет спасительную печаль, а эта исполняет духовным веселием. Ибо пророк Давид поет: помянух Бога и возвеселихся (Пс. 76, 4); а Премудрый учит: поминай последняя твоя, и во веки не согрешишь (Сир. 7, 39).

120) Пока ум не узрит славы Божией откровенным лицем (2 Кор. 3, 18), дотоле душа не может возглашать в чувстве своем: аз же возвеселюся о Господе (Пс. 103, 34), возрадуюся о спасении Его (Пс. 19, 6). Потому что покрывало самолюбия лежит на сердце ее, которое не снимается с нее без произвольных и невольных скорбей и лишений; оставаясь же на ней, не дает ей видеть, как все есть и бывает.