Томас Мертон: Одинокие думы

Святой - человек совершенный, храм Святого Духа*. Он воспроизводит по-своему хоть какую-то долю совершенства, внутреннего строя и мира, присущих Человеку-Христу, Чья душа, ипостасно единая со Словом Божиим, без противоречий сочетала в себе и чистое Боговидение, и простые, глубокие человеческие чувства - любовь, жалость, печаль, радость, скорбь, негодование, изумление, тревогу, страх, утешение, мир.

Став бесчувственными, мы изменим своему предназначению и не полюбим Бога как люди. Если мы охладеем к ближнему, то и Бог не полюбит нас так, как хотел - Сердцем Человека, Иисуса, Бога и Сына Божьего, Помазанника, Христа.

Поэтому вести аскетическую жизнь надо с величайшей осторожностью, с первых же шагов дорожа своими задатками, натурой, чувством - всем, что составляет нашу человечность. Из всего этого слагается личность, а тем самым и святость, ведь свят тот, кого любовь Божия привела к полноте личного бытия и тем уподобила Творцу.

Обуздывая свои чувства, мы даем им вызреть. Жалость к себе губительна, поэтому аскеза не щадит чувств, а если щадит, то не приносит плода. По-настоящему отрекаясь от себя, мы страдаем, нуждаясь порой в самом необходимом.

Нам и должно пострадать. Усмиряя чувства, воображение, ум, волю, мы делаем их богаче и чище. Излишество притупляет восприятие, а воздержание с избытком возвращает ему силу и природную живость. Воздержание просвещает совесть и разум, помогает ясно мыслить и здраво судить, укрепляет волю; оно воспитывает и возвышает чувства. Не потому ли так бездарно порой религиозное искусство и пресно благочестивое чтиво, так сентиментальна молитва и тускла духовная жизнь, что за ними не стоят самоотречение и подвиг?

Некоторые люди в порыве героического отчаяния уходят в пустыню, где их чувств ничто не питает. Они надеются найти там Бога, но нередко терпят поражение, - ведь когда умирают чувства, умирает и всё человеческое. Из пустыни надо выходить такими, какими вышли из нее Иисус и Иоанн Предтеча, чьи чувства были глубоки, не падки на ложные посулы, испытаны в искушениях, сильны, чисты, благородны.

Духовная жизнь - это не работа ума, не мысль и, конечно же, не ощущение, когда «чувствуют», «переживают» что-нибудь «духовное», будто бы приходящее от Бога.

И все-таки ни мысль, ни чувство нельзя изгнать из духовной жизни. Ей нужно и то, и другое, ведь она не замкнута где-то в «высшем» души, где нет места ни уму, ни воображению, ни телу. В противном случае, немногие смогли бы жить духовно, да и жизнью это не назовешь. Если уж жить, то в полную меру - и телом, и душой, и умом, и чувством, и духом. Бог же, действуя в нас по нашей вере и любви, всё в нас возвысит и преобразит.

Молитвенно размышляя, бесполезно просто «думать», а еще бесполезнее - увязать в словах, перебирая в уме затасканные обороты.

Рассудочность губительна, потому что подменяет жизнь мыслью, а поступки - идеями. Но человек - не бесплотное существо, и ему не дано действовать одним лишь умом. Он призван проживать то, что думает. Того, что он еще не пережил, он толком и не знает. Действуя, мы делаем знание частью самих себя, вступаем в реальность, стоящую за представлениями.

Быть «разумным животным» вовсе не значит «думать как человек, а поступать как зверь». И думать, и жить надо по-человечески. Разумное и животное начала - условные понятия. Незачем делать вид, что они существуют отдельно, как самодостаточные реальности. Человек един. Он - и тело, и душа. Не живя как единое целое, он попросту умирает.

Жизнь не сводима к мысли. Да и мысль существует не сама по себе - ее рождает и движет независимое от нас бытие. Только неустанно согласуя мысль с жизнью, а жизнь - с мыслью, мы будем обновляться, переживая новое в старом и старое в новом. Жизнь всегда нова.

Слово «самопреодоление» может звучать очень неприятно, потому что нередко означает не преодоление себя, а преодоление чего-то собственными силами. Речь идет о нашей собственной победе. Над чем же? Над чем угодно, только не над нами.

По-настоящему преодолевают себя не своей силой, а содействием Святого Духа. Победить себя - значит отречься от себя.

Но сначала надо стать самим собой. Нельзя отдать то, чего не имеешь.

Точнее говоря, надо, овладев собой, отказаться от своей воли и вверить ее Христу, чтобы Он победил там, где мы бессильны.

Мы не овладеем собой, пока хоть немного не поверим в себя и не будем уповать на победу. Если мы не познаем ее вкуса, наша надежда умрет, не дав плода. Надо знать победу и любить ее больше, чем поражение.