Йозеф Ратцингер - Энциклика Свет веры - Lumen Fidei

30. Связь между видением и слушанием как орудиями веропознания проявляется с максимальной ясностью в Евангелии от Иоанна. Для четвертого Евангелия верить - значит слушать и в то же время видеть. Слушание веры происходит благодаря форме познания, присущей любви: это личное слушание, оно различает и узнает голос Доброго Пастыря (ср. Ин 10,3-5); именно слушание требует следовать ему, как происходит с первыми учениками, которые «услышав от него сии слова, пошли за Иисусом» (Ин 1,37). Однако вера также связана с видением. Подчас видение знамений Иисуса предшествует вере, так было с иудеями, которые после воскресения Лазаря «увидев, что сотворил Иисус, уверовали в Него» (Ин 11,45). Иной раз сама вера приводит к видению более возвышенному: «будешь веровать, увидишь славу Божию» (Ин 11,40). В итоге верить и видеть переплетаются: «верующий в Меня […] верует в Пославшего Меня. И видящий Меня видит Пославшего Меня» (Ин 12,44-45). Благодаря этому единству со слушанием, видение приводит к следованию за Христом, и вера проявляется как путь взгляда, в котором очи привыкают созерцать горнее. Так случилось ранним утром Пасхи с Иоанном, который еще в темноте, перед пустой гробницей, «увидел, и уверовал» (Ин 20,8); и с Марией Магдалиной, которая уже «увидела Иисуса» (ср. Ин 20,14) и хотела прикоснуться к нему, но была призвана созерцать его восходящим к Отцу, что и привело к окончательному исповеданию Магдалиной перед учениками: «Я видела Господа!» (Ин 20,18).

Как мы достигаем этого синтеза слушания и видения? Это оказывается возможным, исходя из самой личности Иисуса, созерцаемого и слушаемого. Он - Слово, ставшее плотью, чью славу мы видели (ср. Ин 1,14). Свет веры – это свет Лика, в котором прозревается Отец. Ибо истина, приобретаемая верой, как следует из четвертого Евангелия, это Отец, явленный в Сыне, в его плоти и его земных делах, истина, которую можно определить как «сияющая жизнь» Иисуса. [24] Ср. H. Schlier, Meditationen über den Johanneischen Begriff der Wahrheit, in: Besinnung auf das Neue Testament. Exegetische Aufsätze und Vorträge 2, Freiburg, Basel, Wien 1959, 272. Это означает, что веропознание не призывает разыскивать истину исключительно сокровенную. Средоточием истины, которую вера открывает нам, является встреча со Христом, созерцание его жизни, ощущение его присутствия. В этом смысле св. Фома Аквинский говорит об oculata fides Апостолов (зрячей вере, прим. пер.) – вере, которая видит! – перед явлением Воскресшего во плоти. [25] Ср. S. Th. III, q. 55, a. 2, ad 1. Они видели Иисуса воскресшего своими глазами и уверовали, то есть сумели проникнуть в глубину того, что видят, исповедуя Сына Божия, сидящего одесную Отца.

31. Только так, через Воплощение, оттого, что он разделил с нами человеческую природу, его осознание собственной любви смогло достичь полноты. Свет любви вспыхивает, когда затронуто сердце, ибо так мы ощущаем присутствие возлюбленного в нашей душе и так он позволяет нам познать его тайну. Понятно, в таком случае, почему наряду со слушанием и видением, по св. Иоанну, вера - это прикосновение, как он говорит в своем первом Послании: «Что мы слышали, что видели своими очами, […] и что осязали руки наши, о Слове жизни» (1 Ин 1,1). Своим Воплощением, своим пришествием к нам, Иисус коснулся нас и через Таинства прикасается также и сегодня; преображая тем самым наше сердце, он позволил нам и ныне дозволяет узнать его и исповедовать как Сына Божия. С верой мы можем осязать его и получать силу его благодати. Св. Августин, комментируя отрывок о кровоточивой, которая прикоснулась к Иисусу, чтобы исцелиться (ср. Лк 8,45-46), говорит: «Касаться сердцем, вот что значит верить». [26] Sermo 229/L, 2: PLS 2, 576. Окружающая толпа не достигает его личным касанием веры, которое признает его тайну, его природу Сына, являющего Отца. Только уподобляясь Иисусу, мы получаем надлежащее зрение, чтобы увидеть его.

Диалог между верой и разумом

32. Поскольку христианская вера провозглашает истину всеобъемлющей любви Бога и позволяет открыться могуществу этой любви, она касается глубочайших основ жизни каждого человека, который появляется на свет благодаря любви и призван к любви, чтобы остаться в свете. Побуждаемые желанием осветить всю реальность исходя из любви Бога, явленной в Иисусе, взыскуя любить той же любовью, первые христиане находят в греческом мире, жаждущем истины, достойного партнера для диалога. Встреча евангельской вести с философской мыслью античного мира стала решающей для того, чтобы Евангелие достигло всех народов, а вера и разум направляли друг друга, и эта связь крепла веками, с тех пор и до наших дней. Блаженный Иоанн Павел II в своей энциклике Fides et ratio показал, как вера и разум взаимно укрепляют друг друга. [27] Ср. Litt. enc. Fides et ratio (14 Septembris 1998), 73: AAS (1999), 61-62. Обретая свет, исполненный любовью Иисуса, мы обнаруживаем, что в каждой нашей любви присутствует отблеск того света, и понимаем, в чем ее предназначение. В то же время тот факт, что наша любовь несет в себе свет, помогает нам увидеть путь любви к полноте высшего дара самопожертвования Сына Божия за нас. И так, проходя по кругу, свет веры озаряет все человеческие отношения, которые могут быть пережиты в единении со сладостной любовью Христа.