Марта Финли - Юность Элси

— Артур, ты знаешь, что в этом вопросе у меня нет выбора. Папа запретил мне одалживать тебе деньги без его ведома и разрешения. И я не собираюсь нарушать его запрет.

— Когда он тебе запретил?

— Уже давно. После он об этом больше не вспоминал. Но отец всегда говорил мне, что все его приказания остаются в силе до тех пор, пока он их сам не отменит.

— Тебе пятнадцать лет, и тебе не позволяют тратить карманные деньги по собственному усмотрению! — сказал он презрительным тоном. — Ты думаешь, что тебя всю жизнь будут водить за ручку?

— Когда я вырасту, я, конечно же, буду сама распоряжаться своими деньгами. Но думаю, что буду повиноваться своему отцу до тех пор, пока мы оба живы, — ответила Элси кротко, но с твердостью в голосе.

— Ты обязана показывать ему оставшиеся деньги, когда даешь отчет?

— Нет. Ты думаешь, что папа не доверяет моему слову? — возмутилась Элси.

— Тогда ты можешь делать с ними, что захочешь. И отцу не обязательно знать, где находится остаток денег в данный момент — в твоем кармане или в моем. Я уже говорил тебе, что мне нужны деньги только на две недели. Дай их мне, а не то наступит день, когда ты здорово пожалеешь о своей скупости.

Элси снова отказалась. Артур сильно разозлился, он стал ругаться на Элси и вдруг ударил ее.

Тут раздался звук быстрых шагов по гравиевой дорожке. Сильная рука схватила руку Артура, и он вдруг был отброшен в сторону. Когда Элси очнулась, она увидела, что Артур стоит на коленях, а на его спину и плечи обрушивается град ударов.

— Ты негодяй! Ты подлый и презренный трус! Лишь попробуй еще раз поднять на нее руку! — кричал мистер Травилла. Наказание он завершил тем, что пнул Артура носком ботинка с такой силой, что тот покатился вниз по тропе и с глухим стуком растянулся на земле.

Парень поднялся. Бледный от гнева, он тряс кулаком:

— Я буду бить ее, когда захочу, — прокричал он и выругался.— Я не собираюсь отчитываться перед тобой. Она моя племянница, а тебе она — никто.

— Тем не менее, я буду защищать ее. И ты пожалеешь, если снова будешь докучать ей. Он сильно ударил тебя, дитя мое? — тон мистера Травиллы изменился. В его голосе звучала нежность и забота. Элси была бледна и вся дрожала. Она по-прежнему сидела на грубой скамье, где и застал ее Артур.

— Нет, сэр, но боюсь вы сильно побили его в благородном порыве защитить меня, — ответила она, глядя вслед Артуру, пока тот хромал по тропе.

— Самое неприятное во всем происшествии это то, что я сломал трость, — невозмутимо произнес мистер Травилла, с сожалением глядя на обломок трости, которую все еще сжимал в руке.

— Вы, должно быть, били очень сильно. Мистер Травилла, а что если он вызовет вас на дуэль? — спросили Элси, побледнев от ужаса.

— Не бойся. Он слишком труслив. Он знает, что я хорошо стреляю. А сторона, вызываемая на дуэль, имеет право выбора оружия.

- Но вы ведь не будете драться, мистер Травилла? Вы ведь не одобряете дуэли?

— Конечно, нет, Элси. Дуэль противоречит как Божьему закону, так и закону нашей страны. Я не могу принять в ней участие ни как честный гражданин, ни как христианин.

- О, я так рада. И я рада, что вы пришли мне на выручку. Мне действительно стало страшно. Артур был в дикой ярости.

— Отчего он разозлился?

Элси объяснила, а затем спросила, как мистер Травилла оказался рядом.

- Я узнал от слуг, что твои папа и мама уехали. Вот и пошел сюда искать тебя, — сказал он. — Подойдя поближе, я увидел, что с тобой разговаривает Артур. Мне не хотелось нечаянно подслушать ваш разговор, и я решил подождать вон на той насыпи. Я наблюдал за вами сквозь ветви деревьев. В какой-то момент я понял, что Артур начинает не на шутку злиться. Опасаясь, что он может причинить тебе вред, я был готов броситься тебе на помощь. Когда я увидел, что он ударил тебя, меня охватила такая ярость, что я не мог сдержаться... И поколотил его.

— Мистер Травилла, вы ведь не расскажете папе? — спросила Элси с мольбой в голосе.

- Дитя мое, я склонен думать, что папе следует узнать об этом.

— Зачем? Он очень рассердится на Артура.

— Артур этого заслуживает. Думаю, твой отец должен знать о случившемся. Ему следует принять меры для твоей защиты. Однако, если ты пообещаешь не выезжать верхом и не гулять одна до тех пор, пока Артур не покинет окрестности, то я не скажу твоему отцу. Но тебе следует успокоиться. В противном случае твой папа наверняка спросит о причине твоего волнения. Ты сильно дрожишь, и ты бледна.

— Я постараюсь успокоиться, — сказала она, прилагая усилие, чтобы взять себя в руки. — Я обещаю вам поступать так, как вы говорите.