Рудольф Штайнер: Антропософия и Теософия

Для современного человека существует свободная от заблуждений возможность чтобы решать, что из содержания Духовного созерцания может быть сообщено широким кругам. Со всем возможно совершить то, что исследователь может облачить это в такие идеи, как они свойственны сознательной Душе и как они по своему образу также могут прийти к действенности в признанной науке.

Не так обстоит дело, когда Духо-познание живет не в сознательной Душе, но в более под-сознательных Душевных силах. Поэтому для учений, которые будут так добыты из под-сознательных областей, сообщение может быть опасным. Ибо такие учения могут ведь только опять быть воспринятыми под-сознательным. И учитель и обучаемый движутся здесь по такой области, где то, что человеку есть свято, что есть вредно, должно быть очень заботливо задействовано.

Все это для Атропософии не входит в рассмотрение потому, что таковая свои учения полностью поднимает из под-сознательной области.

Внутренний круг Блаватской жил в "Эзотерической школе" дальше. -- Я вставил свою Атропософскую деятельность в Теософское общество. Я должен был поэтому быть информирован обо всем, что в таковом происходило. Ради этой информации и потому, что я для продвинутых в Атропософском Духо-познании некий более узкий круг сам считал за необходимый, позволил себе принять меня в "Эзотерическую школу". Мой более узкий круг должен был все-таки иметь другой смысл, чем такая школа. Он должен был представлять более высокое отделение, более высокий класс для тех, которые достаточно много приняли из элементарных познаний Атропософии. -- Теперь, я желал повсюду завязаться на имеющееся, на историческое данное. Так, как я это делал в отношении Теософского общества, хотел я это также делать напротив "Эзотерической школы". Поэтому состоялся мой "более узкий круг" также сначала во взаимосвязи с такой школой. Однако взаимосвязь располагалась только в организациях, не в том, что я давал как сообщение из Духо-Мира. Так выглядел мой более узкий круг в первые годы внешне, как одно отделение "Эзотерической школы" г-жи Безант (Mrs. Besant). Внутренне был он полностью и вовсе не этим. И в 1907, как г-жа Безант была у нас на Теософском конгрессе в Мюнхене, прекратилась полностью после, между г-жой Безант и мной встречной договоренности, также внешняя взаимосвязь.

То, что я внутри "Эзотерической школы" г-жи Безант мог бы выучить нечто, лежало уже вне области возможного потому, что я с самого начала не принимал участия в мероприятиях этой школы, за исключением некоторых немногих, которые должны были служить для моей информации, что происходит.

Тогда ведь в школе было никакое другое действительное содержание, как таковое, которое происходило от Е.П.Блаватской и таковое было уже отпечатано. Вне этого отпечатанного г-жа Безант давала всевозможные Индийские упражнения, которые я, однако, отклонял.

Так до 1907 был мой более узкий круг в некотором, относящимся к организационному, смысле в некоторой взаимосвязи с тем, что г-жа Безант лелеяла как такой круг. Однако это является неправомерным, из этих фактов делать то, что сделали из этого противники. Утверждалась, прямо-таки абсурдность, что я вообще был приведен к Духо-познанию только через Эзотерическую школу г-жи Безант.

В 1903, приняли тогда Мари фон Сиверс (Marie von Sivers) и я снова участие в Теософском конгрессе в Лондоне. Здесь появился тогда также полковник Олькотт (Colonel Olcott), президент Теософского общества. Любезная личность, которую еще наблюдали, как он через энергию и необычайную организаторскую одаренность мог быть соратником в основании, организации и руководстве Теософского общества. Ибо внешне стало это общество в короткое время большим объединением с превосходной организацией.

Мари фон Сиверс и я сошлись на короткое время ближе с г-жой Безант через то, что она жила в Лондоне у г-жи Брайт (Mrs. Bright) и мы для наших более поздних посещений Лондона были также приглашены в этот любезный дом. Г-жа Брайт и ее дочь, мисс Эстер Брайт (Miss Esther Bright) были домовладельцами. Личностями, как воплощенная любезность. Я думаю о времени, которое я должен был провести в этом доме с внутренней радостью. Брайтс остались в отношении г-жи Безант верно-преданными друзьями. Их старанием было завязать теснее узы между ней и нами. Как стало невозможно, чтобы я поставил себя на сторону г-жи Безант в определенных вещах -- из которых некоторые здесь уже оговаривались -- это было также болью для Брайтс, которые железными узами безкритично твердо держались Теософского общества.