Сюнрю Судзуки: Сознание Дзен, сознание начинающего

Вместе с Труди мы работали над этой книгой в самых разных направлениях, и она попросила меня завершить редактирование, написать введение и проследить за публикацией книги. Перебирая кандидатуры нескольких издателей, я пришёл к выводу, что издательство John Weatherhill, Inc., при посредничестве Мередит Уэдербай и Оди Бок, способно оформить, проиллюстрировать и издать эту книгу именно так, как она того заслуживает. Перед публикацией рукопись была прочитана профессором Когэн Мидзуно, главой отделения буддийских исследований университета Комадзава и видным учёным в области индийского буддизма. Он оказал большую помощь в транслитерации санскритских и японских буддийских терминов.

Судзуки-роси нигде не говорит о своём прошлом, но я поделюсь с вами теми немногими сведениями, которые мне удалось собрать. Он был учеником Гёкудзюн Со-он-дайосё, одного из крупнейших учителей Сото-дзэн своего времени. Конечно, у него были и другие учителя; один из них придавал особое значение глубокому и внимательному изучению сутр. Отец Судзуки-роси также был наставником дзэн, и ещё мальчиком Судзуки начал обучаться у Гёкудзюн, ученика своего отца. Судзуки стал признанным учителем дзэн, будучи довольно молодым, – по-видимому, в возрасте около тридцати лет. На него легла ответственность за многие храмы и монастыри Японии, он отвечал за восстановление нескольких храмов. Во время второй мировой войны он возглавлял движение пацифистов в Японии. В юности его занимала мысль о поездке в Америку, но он уже давно перестал думать об этом, когда один из его друзей пригласил его приехать на год-два в Сан-Франциско и возглавить там объединение буддистов – последователей японской школы Сото-дзэн.

В 1958 году, в возрасте пятидесяти трёх лет, он приехал в Америку. Он несколько раз откладывал своё возвращение домой, а затем решил остаться в Америке навсегда. Он остался, потому что увидел, что американцам присуще сознание начинающего, что у них ещё мало предвзятых мнений о том, что такое дзэн, они вполне открыты для дзэн и уверены, что он поможет им в жизни. Он обнаружил, что в их подходе к дзэн – дзэн становится живым. Вскоре после его приезда несколько человек посетили его и спросили о возможности изучать дзэн вместе с ним. Он сказал, что занимается дзадзэн каждый день рано утром и что они могут присоединиться к нему, если хотят. С этого времени вокруг него начала формироваться довольно большая группа дзэн, насчитывающая ныне шесть отделений в Калифорнии…

Труди чувствовала, что именно осознание того, как ученики дзэн воспринимают своего учителя, больше всего может помочь читателю понять эти беседы. Наиболее насущный урок учителя заключался в живом доказательстве того, что всё, о чём говорится в его беседах, и казалось бы недосягаемые цели – могут быть осуществлены в этой жизни. Чем дальше вы будете продвигаться в своей практике, тем более глубоко будет раскрываться мысль учителя, пока в конце концов вы не откроете, что ваше сознание и его сознание – это сознание Будды. И вы обнаружите, что медитация дзадзэн – это наиболее совершенное проявление вашей подлинной природы. В словах, которые Труди посвятила своему учителю, очень точно отражены отношения между учителем дзэн и учеником: «Роси – это человек, воплотивший в себе ту совершенную свободу, которой потенциально обладают все живые существа. Он свободен в полноте всего своего существа. Поток его сознания – это не повторяющиеся без конца неотступные мысле-образы нашего обычного эгоцентричного сознания; скорее, это поток, который самопроизвольно и естественно рождается в реальных обстоятельствах текущего мгновения. И как следствие этого – проявление в жизни таких качеств характера, как исключительная энергичность, живость, прямота, простота, скромность, безмятежность, жизнерадостность, необыкновенная проницательность и неизмеримое сострадание. Всё его существо свидетельствует, что значит жить в реальности настоящего. Даже если он ничего не говорит и не делает, уже одного впечатления от встречи со столь совершенным человеком может быть достаточно, чтобы изменить весь образ жизни другого человека. И в конечном счёте не экстраординарность учителя ошеломляет, завораживает и продвигает ученика, но его полнейшая ординарность, обычность. Именно потому, что он остаётся самим собой, он служит зеркалом для своих учеников. Около него мы сознаём собственные достоинства и недостатки безо всякой похвалы или критики с его стороны. В его присутствии мы видим своё подлинное лицо, и та экстраординарность или необычность, которую мы замечаем, – это просто наша собственная подлинная природа. Когда мы научились, как высвобождать собственную природу, границы, разделяющие учителя и ученика, растворяются в глубоком потоке бытия и исчезают в радости раскрытия сознания Будды».