Иоанн Лествичник: Лествица, возводящая на Небо

Другие, напротив, подстрекаемые завистью, называли его (преподобного Иоанна) излишне говорливым и пустословом. Но он вразумил их самих делом и показал всем, что все может в укрепляющем всех Христе (Флп. 4, 13), ибо молчал в течение целого года, так что порицатели его превратились в просителей и говорили: «Заградили мы источник приснотекущей пользы ко вреду общего всех спасения». Иоанн же, чуждый прекословия, послушался и снова начал держаться первого образа жизни.

Потом все, удивляясь преуспеванию его во всех добродетелях, как бы новоявленного Моисея, поневоле возвели его на игуменство братии, и, возвысив сей светильник на свещник начальства, добрые избиратели не погрешили, ибо Иоанн приблизился к таинственной горе, войдя во мрак, куда не входят непосвященные, и, возводимый по духовным степеням, принял богоначертанное законоположение и видение. Слову Божию отверз уста свои, привлек Духа, изрек слово и из доброго сокровища сердца своего вынес слова добрые (ср. Лк. 6, 45). Он достиг конца видимого жития в наставлении новых израильтян, т. е. иноков, только тем отличаясь от Моисея, что вошел в горный Иерусалим, а Моисей не знаю как, не достиг земного.

Дух Святой говорил его устами. Свидетелями этому служат многие из тех, которые спаслись и доныне спасаются через него. Превосходным свидетелем премудрости сего премудрого и подаваемого им спасения был новый оный Давид [7] Полагают, что новым Давидом назван здесь вышеупомянутый Исаакий. . Свидетелем того же был и добрый Иоанн, преподобный наш пастырь (раифский игумен). Он и убедил этого нового боговидца усильными своими просьбами для пользы братии сойти помышлением с Синайской горы и показать нам свои богописанные скрижали, в которых наружно содержится руководство деятельное, а внутренне – созерцательное [8] Т. е. в «Лествице» внешние слова поучают деятельности, а внутренний духовный разум наставляет к видению. . Таким описанием покусился я в немногих словах заключить многое, ибо краткость слова имеет красоту и в искусстве витийства [9].

Некогда авва Мартирий пришел с аввой Иоанном к Анастасию Великому, и тот, взглянув на них, говорит авве Мартирию: «Скажи, авва Мартирий, откуда этот отрок и кто постриг его?» Тот отвечал: «Он раб твой, отче, и я постриг его». Анастасий говорит ему: «О, авва Мартирий, кто бы подумал, что ты постриг игумена Синайского?» И святой муж не погрешил: по прошествии сорока лет Иоанн был сделан нашим игуменом.

В другое время авва Мартирий, также взяв с собой Иоанна, пошел к великому Иоанну Савваиту, пребывавшему тогда в пустыне Гуддийской. Увидев их, старец встал, налил воды, умыл ноги авве Иоанну и облобызал его руку. Авве же Мартирию ног не умывал и потом, когда ученик его Стефан спросил, почему он так поступил, отвечал ему: «Поверь мне, чадо, я не знаю, кто этот отрок, но я принял игумена Синайского и умыл ноги игумену».

В день пострижения аввы Иоанна, а он постригся на двадцатом году своей жизни, авва Стратигий предсказал о нем, что он будет некогда великой звездой.

В тот самый день, когда поставили Иоанна нашим игуменом и когда сошлось к нам около шестисот посетителей и все они сидели, вкушая пищу, Иоанн видел мужа с короткими волосами, одетого по-иудейски в плащаницу, который, как некий распорядитель, ходил повсюду и раздавал приказания поварам, экономам, келарям и прочим служителям. Когда те люди разошлись и служители сели за трапезу, искали его, повсюду ходившего и раздававшего приказания, но нигде не нашли. Тогда раб Божий, преподобный отец наш Иоанн, говорит нам: «Оставьте его: господин Моисей ничего не сделал странного, послужив в своем месте».

Некогда в Палестинских странах было бездождие. Авва Иоанн, по прошению тамошних жителей, помолился – и сошел обильный дождь. И нет ничего тут невероятного, ибо желание боящихся Его исполнит Господь, и молитву их услышит (Пс. 144, 19).

Надобно знать, что Иоанн Лествичник имел родного брата, чудного авву Георгия, которого он еще при жизни своей поставил в Синае игуменом, сам любя безмолвие, которое и сначала уневестил себе сей премудрый. Когда же этот Моисей, преподобный игумен наш Иоанн, отходил ко Господу, тогда авва Георгий, брат его, стоял перед ним и говорил со слезами: «Итак, ты оставляешь меня и отходишь. Я молился, чтобы ты проводил меня, ибо я не смогу без тебя, господин мой, руково́дить эту дружину, но теперь мне должно проводить тебя». Авва Иоанн сказал ему на это: «Не скорби и не заботься: если буду иметь дерзновение ко Господу, то не оставлю тебя провести здесь и один год после меня». Что и сбылось, ибо потом в десятый месяц отошел и он ко Господу [10].