Иоанн Алексеев - Письма о духовной жизни

С 1812 по 1917 год архипелаг входил в состав Финляндского княжества Российской империи. После революции Валаам оказался на территории вновь образованного независимого государства Финляндия. Это спасло обитель от участи, уготованной русским монастырям. С ноября 1918 года монастырь находился в ведении Финляндской Православной церкви, ставшей в 1921 году автономной и через два года под давлением правительства перешедшей в юрисдикцию Константинопольского Патриархата.

Во время финской войны монастырь подвергся жесточайшим бомбардировкам с советской стороны. Казалось, обитель должна была быть стерта с лица земли. Но, милостью Божией, бомба, упавшая в нескольких метрах от Спасо-Преображенского собора, не взорвалась. Уцелела и редчайшая библиотека под тридцать тысяч томов. 5 февраля 1940 года по приказу финского командования насельники обители во главе с игуменом Харитоном были эвакуированы вглубь Финляндии. Это, как оказалось, была лишь репетиция исхода монахов, когда, с подписанием мирного договора, Карелия (вместе с Валаамом) отошла к СССР, и, опасаясь гонений, братия вынуждены были покинуть родную обитель. Двести пять человек: монахи, послушники, трудники монастыря — перешли с Валаама на территорию Финляндии. Подходящим местом для размещения общины посчитали расположенное в сельской местности Хейнявеси небольшое поместье Папинниеми (теперь оно называется Новым Валаамом — Uusi Valamo по-фински). Первоначально монастырь состоял из выходцев с ладожского Валаама. Позднее, в 1943 году, к ним прибавилось шесть иноков из Печенгского монастыря, затем девять иноков из Коневецкого монастыря. Валаамскую обитель в Финляндии, действующую до сегодняшнего дня, часто называют Нововалаамским монастырем.

В помещениях ладожского Валаамского монастыря в советское время разместили сначала школу боцманов и юнг, затем — дом инвалидов. Лишь спустя полвека, в декабре 1989 года, на русский Валаам вернулась монашеская жизнь.

Cведения о детстве схиигумена Иоанна очень скудны. Они основываются на кратких записях в монастырском архиве и на воспоминаниях самого отца Иоанна. Судя по ним, можно предположить, что детство было счастливым, хотя сам старец крайне редко вспоминает и мало говорит об этом периоде своей жизни.

В перечне проживавших в Валаамском монастыре за 1914 год значится, что монах Иакинф (первое иноческое имя отца Иоанна) родился 14 февраля 1873 года [по старому стилю] в Тверской губернии. В миру его звали Иван Алексеев. В перечне не указано название родной деревни, но, вероятно, это была деревня Губка. Недалеко от которой находилось село Ильинское, где Иван учился в приходской школе при церкви. [При подготовке сборника составитель побывал на родине отца Иоанна. Материалы, которые удалось разыскать, завершают жизнеописание старца.] В перечне имеются сведения о том, что монах Иакинф умел читать, знал катехизис и церковную историю.

Родители отца Иоанна, Алексей и Татьяна, были крестьянами, очевидно, из крепостных. «Родители мои, помяни их Господи, примерные люди были», — вспоминал отец Иоанн. Родительский дом, должно быть, ничем не выделялся среди таких же бревенчатых изб, стоявших вдоль дороги. В тверских селениях дома ставились близко, они почти касались друг друга. Окна с украшенными резьбой наличниками приветливо глядели на деревенскую улицу. Под окнами — палисадник, окруженный дощатым забором, здесь же скамейка, на которой по вечерам собирались старушки в белых платочках и старики в картузах потолковать о делах, может быть, и не столь значительных в мировом масштабе, но очень важных для них самих.

Хозяйство было небогатое, поэтому старший брат, повзрослев, уехал в Петербург и открыл там свой трактир. Второй брат остался вести хозяйство, а Иван отпросился в монастырь. Сестра, вероятно, вышла замуж, и, как знать, может быть, племянники отца Иоанна до сих пор еще живут в Тверской области. Грамоте Иван учился вместе со своими братьями и сестрой. Их учителем стал объезжавший избы крестьян портной, занимавшийся шитьем шуб. Сестра оказалась способной, грамота давалась ей легко. Ивану приходилось труднее, но со временем и он одолел учение.