Иларион Алфеев: Человеческий лик Бога. Проповеди

9:7); тот пошел, умылся и прозрел. Господь делает воду источником жизни, она действительно становится для нас живоносной, потому что Дух Божий присутствует в ней и потому что Сам Христос Своей человеческой плотью сходил в нее и наполнил ее Своим Божеством. Причащаясь этой воды, мы приобщаемся Духа Святого и Господа Иисуса Христа, соединяемся с Самим Богом.

Праздник Крещения Господня называется Богоявлением, потому что в момент Крещения Иисуса впервые в истории человечества все три Лица Святой Троицы были явлены людям. Господь Иисус Своею плотию погрузился в воду, Дух Святой в виде голубя сошел на Иисуса, а голос Бога Отца говорил: «Сей есть Сын Мой Возлюбленный, в Котором Мое благоволение» (Мф. 3:13–17). В церковном уставе праздник Крещения Господня называется также Днем Светов, потому что это не только праздник воды и Духа, но это и праздник божественного света, который озаряет внутренние очи человека, просвещает его сердце и преображает все его естество. Это тот свет, который дает нам Господь в таинстве Святого Причащения, в других таинствах Церкви, а также и в освящении воды.

Ведь освящение воды — не просто обряд. Хотя оно и не входит в число семи таинств, но как и в каждом таинстве, в нем происходит преображение материи, ибо обыкновенная вода, которую мы наливаем из крана, преображается и становится святой. Как и в каждом таинстве, здесь происходит встреча человека с Богом, а значит, его освящение и обновление. Происходит нечто гораздо большее, чем то, что случалось с людьми, приходившими к Иоанну Крестителю.

Приходя к Иоанну, люди принимали крещение покаяния и получали оставление грехов. А через приобщение к святой воде мы не только получаем прощение грехов, но и соприкасаемся с Богом Живым.

Будем молиться о том, чтобы в День Светов и мы, участвующие в великом водоосвящении, приобщились божественного света, чтобы изменились и преобразились. Ибо именно в этом, в конечном итоге, состоит цель всех таинств, всех обрядов церковных, цель всей нашей христианской жизни.

2000

Нравственное учение Иисуса Христа было чрезвычайно радикальным, и то, что Он говорил людям, нередко вызывало недоумение. Его проповеди о спасении часто встречали вопросом: «Так кто же может спастись?», — настолько недостижимо высоким казался нравственный идеал Христовой проповеди. И не просто высоким — он казался и до сих пор кажется многим абсолютно не соответствующим тем стандартам, по которым живет большинство людей в этом мире.

На каждой Литургии мы слышим Заповеди блаженства, и сегодня мы снова слышали их в чтении из Евангелия от Луки (6:20–38). В этих заповедях в качестве добродетелей предложено то, что по законам мира сего абсолютно не привлекательно, — «блаженны нищие духом», «блаженны плачущие», «блаженны алчущие и жаждущие правды», «блаженны кроткие». Идеал человеческой жизни в мире сем совершенно иной. Люди мира сего думают, что блаженны и счастливы преуспевающие, богатые, ни в чем не нуждающиеся.

Таким, по–видимому, был и богатый юноша, который подошел к Господу с вопросом, что ему делать, чтобы наследовать жизнь вечную. Это был человек обеспеченный, более того, добродетельный. Он исполнял все те заповеди, которые были даны в Законе Моисеевом (Мф. 19:16–30). И когда Господь увидел, что этот человек стоит на достаточно высоком нравственном уровне, Он предложил ему нечто более радикальное, чем то, что предлагал обычным людям: «Если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною» (Мф. 19:21). Но оказалось, что слово Христово превысило меру этого в общем‑то добродетельного и в высшей степени достойного человека. Оно было не в его меру, выше его уровня.

Заповеди, которые дает нам Христос, превышают меру обычного человека, в отличие от заповедей ветхозаветных, которые вполне укладывались в рамки человеческих возможностей. Для исполнения Заповедей блаженства недостаточно лишь человеческих усилий, необходима особая благодатная помощь Божия, необходимо сотрудничество человека с Богом. Слово Христово слишком радикально, чтобы большинство из нас могло выполнять его своими силами. Никто из нас не способен на такую степень самопожертвования, отречения о себя, чтобы все раздать другим, не оставив себе ничего. А именно это предлагает нам Христос как нравственный идеал, как нравственную норму.