Ефрем Филофейский - Моя жизнь со Старцем Иосифом

Письмо 33.

Письмо 43.

В православной России понтийские греки сохраняли свои традиции вплоть до большевистской революции 1917 года. Согласно понтийским традициям, все дети мужского пола, пока был жив дед, продолжали жить в отцовском доме и после женитьбы, живя вместе с родителями до кончины деда. Все это походило на маленькие общежительные монастыри, в которых, подобно Старцу, дед был главой, которому оказывалось особое почтение. Так каждый член семьи, прежде чем начать утром свои дела, должен был обязательно подойти к деду и поцеловать его руку, чтобы взять его благословение. Добродетели послушания, уважения и благоговения были сами собой разумеющимися. А в посте эти семьи могли бы соперничать с нынешними монастырями. — Прим. греч. ред.

В то время Палестина входила в состав Османской империи. Иерусалим тогда был небольшим городком, население которого насчитывало 60 тысяч жителей, из которых 13 тысяч были христианами. — Прим. греч. ред.

Монастырь Святого Саввы Освященного основан в конце V в. В его строительстве участвовал св. император Юстиниан. Насельниками этого монастыря были многие святые, в числе которых преподобные Иоанн Дамаскин, Косма Маиумский, Андрей Критский. В этом же монастыре незадолго до описываемых событий монашествовал и приснопамятный архим. Иоаким Специерис. — Прим. греч. ред. Об архим. Иоакиме см. прим. 161.

В греческом языке слова «покаяние» и «поклон» являются омонимами: μετάνοια.

Поскольку в особножительных монастырях, в отличие от общежительных, как правило, нет строгого духовного надзора и послушания, для души возникает множество опасностей. И если кто начнет свою монашескую жизнь расслаблено, то затем его ожидает путь по наклонной, чего он может и не заметить. — Прим. греч. ред.

Имеется в виду благословение, которое Старец перед своей смертью дает своим послушникам.

Письмо 7.

О зилотах см. в книге первой, гл. XVIII, «Введение к воспоминаниям Старца Ефрема об отходе Старца Иосифа от зилотства».

На Святой Горе Афон в большинстве обителей все монахи после нескольких лет рясофорного послушничества постригаются в великую схиму.

Скит Святого Василия, согласно преданию, был основан монахами, происходившими из Каппадокии и потому особо чтившими Каппадокийского святителя. Это самая высокая и весьма труднодоступная населенная часть Святой Горы. В этот скит приходил прп. Паисий Величковский, который впервые обрел здесь святоотеческие книги на греческом языке.

Коливады — группа афонских подвижников конца XVIII — начала XIX в., много потрудившихся для возрождения православного богословия через издание творений Святых Отцов, через привитие современникам святоотеческого отношения к Таинствам. Наиболее выдающимися коливадами являются прп. Никодим Святогорец, свт. Макарий Коринфский, прп. Афанасий Паросский. Первоначально слово «коливады» было ироническим прозвищем, которое было дано этим подвижникам их оппонентами за отказ совершать поминальные службы над коливом в воскресные дни, то есть тогда, когда это запрещал богослужебный устав, но к чему побуждали, как это казалось противникам коливадов, житейские нужды. Сейчас, когда вожди коливадского движения прославлены в лике святых, это прозвище звучит как похвала.

Об о. Герасиме Менайасе см. в гл. VI книги второй.

Прп. Нил Синайский. О восьми лукавых духах. О сребролюбии.

После Малоазиатской катастрофы 1922 года — поражения Греции в войне с Турцией за исконные греческие земли в Малой Азии — Старец Иероним переселился из Константинополя на о. Эгину. Там он был рукоположен в священника и впоследствии ему было поручено духовное окормление монахинь обители свт. Нектария, который преставился всего за два года до прибытия туда Старца Иеронима. — Прим. греч. ред.

Старец Кодрат (1859–1940) происходил из г. Вриулы в Малой Азии. На Святую Гору он пришел, когда ему было 20 лет, и всю оставшуюся жизнь, около 60 лет, прожил в уделе Пресвятой Богородицы. О. Кодрат стал примером для общежительного монашества. Он был первым на богослужении, на послушаниях, на общих работах. Трудился в послушании неутомимо, творчески, радостно. Он прошел через множество послушаний, а когда в итоге был избран игуменом, то стал трудиться еще больше. В конце жизни он сказал одному послушнику: «В течение 26 лет, что я был игуменом, дитя мое, по благодати Божией, я ни разу не заночевал вне нашего монастыря». — Прим. греч. ред.