Михаил Тареев: Искушения Господа нашего Иисуса Христа

5. Более важным отрицательно–рационалистической критике кажется то отступление евангелистов Марка и Луки от Матфея, что по евангелию Матфея диавол приступил к Иисусу лишь после того, как Иисус напоследок взалкал, а по евангелиям Марка и Лука Иисус искушаем был сатаною, будто, в течение сорока дней: по Марку был Иисус в пустыне сорок дней искушаем сатаною, по Луке: сорок дней он был искушаем от диавола[19] Strauss. 428–430. . Некоторые экзегеты действительно видят у Марка и Луки указание на сорокадневные искушения Иисуса Христа, но, чтобы устранить возникающее в таком случае противоречие между евангелистами, они отличают эти сорокадневные искушения от позднейших трех, определенно указанных в евангелиях Матфея и Луки. Так уже Ориген, различая сорокадневные искушения от известных по евангелию трех искушений, полагал ту причину неизвестности первых (сорокадневных) искушений, что они может быть majora erant, quam ut literis crederentur [20] Р. 966. . Точно также различая те и другие искушения, Евфимий Зигабен думал, что в продолжение сорока дней диавол искушал Иисуса Христа во сне, ленью, страхом и под., а потом уже видя его голодающим προσήλθεν εγγύς, και φανερώς αυτω προσβάλλει κτλ [21] I, 117–119; ср. Дух. Бес. т. IX, 39. . Подобно и Ляйтфут различал сорокадневные невидимые искушения от диавола, от видимого его явления [22] Primo… ( нрзб. )… — В новейшее время сорокадневную продолжительность принимают Hünefeld, Grimm идр. . Согласно с этим различением нужно признать, что евангелист Марк говорит только о сорокадневных искушениях, евангелист Матфей только о последних трех искушениях, евангелист Лука о тех и других. Но другие экзегеты не принимают такого различия, полагая, что и евангелисты Марк и Лука не говорят о сорокадневной продолжительности искушений, что кажущееся противоречие порождается только неправильным чтением. У евангелиста Марка I, 13 сказано: καί ήν εν τη ερήμω τεσσεράκοντα ημέρας πειραζόμενος υπό του σατανά, и у Луки IV, 1. 2: καί ήγετο έν τφ πνευματι έν τή έρήμω (по другим чтениям εις τήν έρημον) ημέρας τεσσεράκοντα πειραζόμενος υπό του διαβόλου. В речи евангелиста Марка слова τεσς ημ вместе с εν τη έρήμω, относятся к ήν, а это ήν, следуя за указанием совершившегося под воздействием св. Духа движения Христа в пустыню (έκβάλλει εις τήν έρημον, καί ήν) и начиная новое предложение, имеет самостоятельное значение продолжительного, по достижении цели движения, пребывания в пустыне: был, находился, пребывал, — и в силу такого самостоятельного и притом широкого значения не имеет ни исключительного, ни даже непосредственного отношения в πειραζόμενος и не может быть соединено с этим словом в conjugatio penphrastica; напротив, к этому ήν, как к слову с самостоятельным значением и потому с особым ударением ( и был в пустыне — и действительно был в пустыне сорок дней), присоединяется. в качестве побочного указания, — в качестве указания сопровождавших пребывание в пустыне обстоятельств, — πειραζόμενος υπό τοϋ σατανά. Другими словами: ήν имеет два значения: был и пребывал , и соединенное с πειραζόμενος в первом значении оно не исчерпывает второго значения т. е. ήν πειραζόμενος в значении был искушаем, хотя падает на время прерывания, но не простирается на все время пребывания, а имеет смысл побочного указания: (пребывал в пустыне), причем или в то время (без указания на определенный пункт времени) был искушаем. Подобное отношение самостоятельного ήν к поясняющему дополнению, так что в начале стоит ήν, а затем отдельно следует particip. imperf. (и πειραζόμενος — particip. imperf. Win. Gr. § 45, 1), см. у того же евангелиста III, 1; IV, 38; V, 11; X, 32; XIV, 4, XV, 7. 40. κτλ. Во всех этих случаях одна запятая, разделяющая είναι от partic. imperf, устанавливает правильный смысл; напротив, непосредственная связь είναι с partic. или ослабила бы смысл, или прямо произвела бы бессмыслие; в частности в I, 13 после τεος. ημ. надлежит поставить запятую, как это сделано в русском синодальном переводе: и был Он там в пустыне сорок дней, искушаем сатаною. — Точно также и у евангелиста Луки слова ημέρας τεσσεράκοντα следует отделить от следующего πειραζόμενος запятой и, напротив, с предшествующими ήγετο εν τή έρήμω поставить в самую тесную связь: ducebatur et erat in deserto 40 dies, и чтение εις την έρημον вносит только такое различие: ducebatur in desertum et in deserto erat 40 dies, так что евангелист Лука в таком случае соединяет оба указания Марка: (εκβάλλει εις την έρημον, και ήν εν τή έρήμω. Еще короче слова Луки следовало бы перевести так: был веден Духом (в Духе) в пустыню на 40 дней, при чем Он был искушаем [23] Hoelemmann, s. 109–113; cp. Lucas Brugensis Cornel a Lap. in Matth. Oosterzee, Schsnz in Luc. . — Так примиряются противоречия, которые у богословов рационалистического направления называются nicht unerhebliche!