Квинт Тертуллиан - Против Маркиона в пяти книгах

1. Впрочем, я непосредственно разбил бы также сами «Антитезисы» Маркиона, если бы в более доскональном их опровержении нуждалась зашита Творца как являющегося столь же благим, сколь и Судией, в соответствии с примерами той и другой <���Его> сферы, подобающими, как мы показали, Богу. И если обе сферы — сфера благости и сфера справедливости — образуют достойную полноту Божества, являющегося всемогущим, я могу при помощи немногих пока слов отразить «Антитезисы», стремящиеся на основании качеств характеров или законов, или деяний отделять и таким образом отчуждать Христа от Творца, как наидобрейшего — от Судии, как мягкого — от свирепого, как спасающего — от губительного. 2. Ведь «Антитезисы», скорее, соединяют Их, наделяя Их теми различиями, что соответствуют Богу. Отними Маркионово название, замысел и предназначение самого этого труда, и *, [537]что он не предоставляет ничего другого, кроме изображения одного и того же Бога, наидобрейшего и Судии, ибо и то и другое сходится в одном единственном Боге. Ведь и само стремление противопоставить в этих примерах Христа Творцу приводит скорее к их объединению.

3. Ибо настолько слитной была божественная сущность, [538]благая и суровая, что [539]на тех же самых примерах и почти в таких же проявлениях, в которых ранее выказывала суровость, пожелала показать и свою благость, [540]ибо изменение во времени не должно удивлять, если впоследствии Бог, Который прежде был более строг к неукрощенному, оказывается более мягким к укрощенному. Таким образом, при помощи «Антитезисов» легче может быть показано, что порядок Творца Христом был скорее преображен, чем отвергнут, и скорее восстановлен, чем отменен, особенно когда ты отделяешь своего бога от всякого неприятного волнения и, стало быть, от соперничества с Творцом. 4. Ведь если дело обстоит так, как «Антитезисы» могут изображать Его соперничающим с отдельными идеями Творца? Следовательно, с их помощью я признаю в Нем (т. е. Маркионовом Христе) моего Бога-ревнителя, Который с полным правом в самом начале позаботился об укреплении Своих творений и о достижении ими совершенства, прибегая к благому, поскольку оно разумное, соперничеству. Его антитезисы (т. е. противопоставления) признает также сам Его мир, гармонично составленный из противоположных элементов, в соответствии, однако, с высшей разумностью. Вследствие чего, о, отличающийся безрассудством Маркион, ты должен был показать одного — бога света, а другого—бога тьмы, чтобы тебе легче было убеждать <���читателей> в существовании одного — бога благости и другого — бога суровости. Впрочем, антитезисы (противопоставления) будут принадлежать Тому же, в Чьем мире они находятся.

1. В соответствии с планом прежнего труда, который после его утраты мы продолжаем восстанавливать, здесь уже речь пойдет о Христе, хотя это и излишне после того, как мы отстояли единственность Божества. Ибо достаточно ясно из ранее сказанного, что Христос не должен мыслиться принадлежащим никакому иному богу, кроме Творца, поскольку установлено, что не следует верить в другого Бога, кроме Творца, Которого Христос так проповедовал, а потом апостолы <���так> провозглашали Христа принадлежащим никому другому, но Тому Богу, Которого Христос проповедовал, т. е. Творцу, что никакое упоминание иного бога и, таким образом, иного Христа не было сделано до Маркионова соблазна. 2.Это очень легко доказывается при рассмотрении апостольских и еретических Церквей, а именно, что следует заявлять о порче правила <���веры> там, где обнаруживается более позднее происхождение. Я уже упоминал об этом в первой книге. Но и теперь этот спор, предметом которого станет отдельно личность Христа, будет полезен для того, чтобы при доказательстве нами принадлежности Христа Творцу также изгонялся прочь бог Маркиона. Истине подобает использовать все свои силы не как испытывающей затруднения — впрочем, она побеждает и при сокращенном отводе дела <���еретиков>, но [было решено] [541]как стремящейся повсюду противодействовать противнику, безумствующему до такой степени, чтобы скорее предполагать, что пришел тот Христос, о котором никогда не было возвещено, чем Тот, о Котором всегда предвещали.