Николаос Зурнатзоглу - Старец Паисий Святогорец - Свидетельства паломников

В 1987–м, спустя два года после смерти моего супруга, я сидела дома и вспоминала о прошлой своей счастливой жизни. Воскресали мои мечты. Я остро ощущала отсутствие мужа, это вызывало у меня несказанную скорбь, бессилие. Неожиданно я почувствовала, что старец находится у окна моего дома. Его присутствие было настолько ощутимо, что все мои печали разом исчезли. Я была убеждена, что действие молитвы старца наполнило меня духовным ликованием. Наверняка это был тот час, когда старец молился и находился в общении со скорбящими и духовно слабыми людьми.

Примерно четыре года назад, уже после кончины старца, один мой родственник испытал стресс. Он посетил монастырь, поклонился могиле, и помощь старца была настолько велика, что он сразу почувствовал перемену к лучшему.

Был вечер, когда мы приехали в Суроти. В автобусе мне встретилась девушка, которая не знала, где находится монастырь, так что я ее проводила. Она жила в Салониках вместе с другой девушкой. Та подарила ей книгу старца Паисия, она прочла ее с большим смирением, со слезами. Она вставала на колени и просила старца помочь ей: она бросила университет. Куда бы ни пыталась устроиться на работу, везде спрашивали диплом, а экзамены она сдать не могла: знаний не хватало. Она была в отчаянии и не знала, что делать.

Однажды, то ли во сне, то ли наяву, она увидела старца Паисия. Он говорил ей: «В чем ты нуждаешься? Зачем ты меня зовешь?» — «Я хочу окончить университет, но на моем факультете поменялись все предметы и я ничего не знаю». — «Пойди в университет и подай необходимые документы, а я помогу». Девушка подала документы. Пришло время, и она сдала экзамены, а потом и окончила университет. Теперь она ехала, чтобы поблагодарить старца на его могиле.

Я иностранец на Святой Горе, из Румынии, исполняю правило для иностранцев, то есть послушание. Я был послушником монастыря Хиландар, в келлии Святого Саввы Сербского, в Карее, которая называется Типикарио. Там такой устав, что каждый день читается Псалтирь и только в воскресенье совершается Божественная литургия, в то время как в других местах на Афоне она совершается каждый день.

Об отце Паисии я ничего не знал. Однажды приходит иеромонах Паисий, который был тогда протэпистатом [23] Титул первого члена Священной Эпистасии (Надзора) на Афоне. — Пер. , а потом игуменом Хиландарского монастыря, и говорит мне: «Ты сегодня пойдешь со мной к отцу Паисию». Я не хотел идти, но протэпистат мне приказал: «Пойдешь со мной. Слушайся». Я и взмолился: «Господи, сохрани меня от искушения.» Так, с молитвой к Богу, я пошел к отцу Паисию.

Мы пошли через долину, которая находится рядом с первыми келлиями после монастыря Кутлумуш. Я увидел перед собой огромный облачный столб, диаметром примерно в три метра, который поднимался от земли к небу, как пар. Я подумал, что этот столб и есть отец Паисий. Я пошел между деревьями, потому что он находился где‑то там и молился по своему обыкновению. Увидев его рядом с оливковым деревом, я спросил: «Это вы?» Я тогда не слишком хорошо говорил по–гречески. Он ответил: «Да», — и спросил, где протэпистат. Я сказал, что он в пятидесяти метрах от меня и сейчас придет. Они встретились и пробыли там до позднего вечера. Я не хотел, чтобы отец Паисий знал, что я видел его душу. Его молитва перед Богом возвышалась до облаков.

Его святость настолько велика, что сейчас, даже если поискать со свечкой, не найдешь подобной ей.

Господь показал мне это, потому что я послушался по принуждению. Я никому об этом не рассказывал до сего дня. Теперь решил рассказать об этом, ведь многие не верят, что существуют святые. Старец Паисий — святой наших дней.

Простите меня, отцы и братия, и помолитесь обо мне грешном.

Я был солдатом, сослуживцем будущего старца Паисия. Мы познакомились с ним в Навпакте. Однажды мы оказались вместе на поле боя. Партизаны были сильнее, их было больше, так что мы отступили. Пятясь я споткнулся о камень, упал, видимо, ударился головой и потерял сознание. Все ушли и достигли зоны безопасности. Тогда Арсений (мирское имя старца Паисия) спрашивает: «А где Пантелис?» Ему говорят: «Там, внизу, может быть, он убит». — «Нет, — говорит Арсений, — он не убит». Снял с себя рацию, ремни и побежал. Командир роты Феодоридис кричит ему: «Ты что, с ума сошел? Тебя же убьют!» Он прибежал, поднял меня, взвалил на плечи и принес в зону безопасности. Когда я очнулся, мне рассказал об этом командир взвода связи Иоаннис Билис.