Иоанн Мосх - Луг духовный - Достопамятные сказания о подвижничестве святых и блаженных отцов

Жизнь Космы схоластика – образец подвижничества среди мирян.

О смехе. Правила Василия Великого совершенно запрещают смех. Древние иноки, конечно, знали предание, что никогда во время земной жизни Спасителя не видели смеющимся, но часто плачущим. Сравн. прим. к гл. 30.

Простер руки к небу – к Богу, избавляющему от смерти души наши.

В местности близ св. Иордана жил отшельник по имени Феодор, скопец. Ему необходимо было отправиться в Константинополь, и он сел на корабль. Плавание по морю замедлилось, и пресной воды не хватило. Матросы и пассажиры пришли в большое уныние и отчаяние. Тогда отшельник встал, простер руки к небу, к Богу, избавляющему от смерти души наши. Сотворив молитву и осенив море крестным знамением, он сказал матросам: «Благословен Господь! Почерпните воды, сколько нужно!» Они наполнили все сосуды приятной водой из моря, и все прославили Бога.

Память прп. Феодора 5 июня.

Будем лучше молиться Господу!

Отшельник авва Григорий рассказывал нам: «Уезжая из Византии, я сел на корабль. Вместе со мной на том же корабле один писец с женой отплыл на богомолье во св. град. Хозяин корабля был человек богобоязненный и постник. Во время плавания слуги писца не жалея тратили воду. Среди моря воды не хватило, и настала для всех нас большая беда: жалкое это было зрелище! Женщины, дети, младенцы изнемогали от жажды и лежали, как мертвые. Среди такого бедствия мы пробыли три дня. Надежда на спасение исчезла… Тогда писец, не вынеся горя, извлек меч и порывался умертвить хозяина корабля и матросов. «Это они виновники нашей гибели, так как не запаслись в достаточном количестве водой», – говорил он. Я начал его уговаривать: «Не делай этого. Будем лучше молиться Господу нашему Иисусу Христу, истинному Богу нашему, творящему великая и дивная, им же несть числа. Ты посмотри, и сам хозяин корабля уже третий день постится и молится». Писец пришел в себя и успокоился. На четвертый день, около шести часов, хозяин вдруг встал и закричал громким голосом: «Слава Тебе, Христе Боже наш!» – так, что мы вздрогнули от его крика. «Растяните кожи!» – сказал он. Лишь только разложили кожи, внезапно облако явилось над кораблем, и пошел проливной дождь, пока не удовлетворена была потребность в воде. При этом вот что особенно было поразительно в чуде: корабль несся по ветру, и облако шло за ним, и дождь падал только на корабль».

У нас на Руси есть прекрасный обычай совершать молебствия по случаю бездождия или несвоевременного ненастья. Рассказ о необычайном знамении да подкрепит веру молящихся в Промысл Божий!

Византия – иначе Константинополь.

Один из отцов рассказал нам об императоре Зеноне.

Однажды он оскорбил одну женщину в лице ее дочери. Женщина часто молилась в храме Пресвятой Владычицы нашей Богородицы Марии, взывая к Ней со слезами: «Накажи императора Зенона». Долгое время она поступала таким образом, и вот Пресвятая Богоматерь, явившись ей, говорит: «Поверь Мне, женщина, Я бы давно наказала его, но его десница удерживает Меня». А он был очень сострадателен.

Император Зенон царствовал от 474 до 491. Положение женщины было очень тяжелое: ей некому было жаловаться, ей нельзя было искать земного правосудия, и она обратилась с неотступной просьбой к правосудию Неба. По вере и неотступной молитве ей даровано было утешение видеть свою молитву услышанной. Это могло спасти ее от полного отчаяния. Но вместе с тем она получила и вразумление; по суду человеческому, она желала наказания за причиненную ей обиду, но иное дело – суд Божий. На суде Божием – правда и милость… Бог не хочет смерти грешника, но обращения, исправления и спасения. Милосердие императора отвратило на время от него карающую руку Божию, хотя, без сомнения, при нераскаянности его во грехе, злое дело его во всяком случае должно получить воздаяние на праведном суде Божием. Внушается не предупреждать суд Божий судом человеческим.

Желаю быть христианином!

Вот что рассказал нам авва Палладий, а он сам слышал от одного из отцов, по имени Андрей, с которым и нам пришлось беседовать. «Когда я был молод, – рассказывал Андрей, – я вел себя беспорядочно. Началась брань и беспорядки – и вот я, вместе с девятью другими, бежал в Палестину. Впрочем, один из них был человек трудолюбивый, а другой – еврей. В пустыне еврей ослаб до полного изнеможения, и все мы пали духом, не зная, как нам с ним быть. Однако мы не бросили его, но каждый по мере сил своих нес его на себе. Хотели мы донести его до города или до пристани, чтобы не дать ему умереть в пустыне. Но юноша от голода и палящей жажды, от сильнейшей лихорадки и страшного утомления близок был к смерти… У него не было сил и на то, чтобы несли его другие… Тогда, пролив над ним слезы, мы решились оставить его в пустыне… Страх напал на нас, как бы и самим не умереть от жажды. Мы со слезами положили его на песке…