Алексей Маслов - Лучшие притчи дзэн - обычные истории о людях необы­чайных

Приход созерцания

Чаньский наставник Юаньшань Иньчжэнь в молодости был послушником у гоши (государственного наставника) Наньян Хуэйчжуна.

Как-то раз Иньчжэнь с нагруженной плетеной корзинкой подошел к дому настоятеля, а гоши спросил его:

— Что за вещи несешь ты в своей корзине?

— Это голубые сливы, — ответил Иньчжэнь.

— Ну и зачем ты их сюда принес?

— Хочу сделать подношение Будде и боддисатвам.

— Ну, голубого цвета там и так полно!

( Многие статуи красились в синий цвет, в том числе волосы будд. — Примеч. пер.) Так зачем же еще делать эти подношения? — спросил гоши, покачав головой.

— Это мы так говорим — «подношение», а, по сути, это выражение моей искренности.

— Ни будды, ни боддисатвы не принимают подношения! — сказал гоши.

— Но я поступаю именно так! А как Вы, учитель, поступаете? — спросил озадаченный Иньчжэнь.

— Я не делаю подношений!

— А почему Вы не делаете подношений?

— Да у меня и фруктов-то нет!

Путы спадают

Если сливы наливаются синим цветом — отнюдь не значит, что чаньское сердце становится более прекрасным. Это тебе лишь кажется, что подношения и молитвы о спасении, адресованные Будде, приведут к просветлению.

Когда в чистом сердце нет даже места, чтобы осесть пылинке, когда оно действует в соответствии с естественностью, когда не совершается ложных действий — это и есть истинное подношение. Именно его и имел в виду мудрец.

Старайся не быть связанным, словно путами, внешними явлениями, не загрязняй себя стандартными суждениями, в своих действиях откликайся лишь на истинные причины и, главное, — постигни суть своего сердца.

Примечание

Наньян Хуэйчжун (675–775) — первоначально обучался в школе «монастырских правил» (виная), а затем стал одним из ближайших последователей Шестого патриарха Хуэйнэна.

После достижения просветления ушел в отшельничество в горы Баньяшань в Наньяне, где прожил более сорока лет и именем которого был назван. По просьбе императора в 761 году в возрасте 81 года покинул отшельничество и стал чаньским наставником при императорском дворе. Он наставлял трех императоров подряд Сюань-цзуна, Су-цзуна и Дай-цзуна, за что его и называли «гоши» — «государственным наставником», хотя это не было его официальным званием. Формально он не принадлежал ни к одной чаньской школе, но уважался практически всеми мастерами того времени.

Приход созерцания

Однажды чаньский наставник Даоу спросил другого чаньского учителя Юньяня:

— У боддисатвы Гуаньинь (Авалокитешвары) — тысяча глаз. Так какой же глаз — истинный?

— Представь — вечером ты чувствуешь сонливость и ложишься в кровать. Ты же не открываешь глаза, не пытаешься, опустив руки, что-то схватить. И поэтому можешь спокойно уснуть. А ну-ка ответь, каким же ты глазом пользовался, чтобы опустить руки?

Услышав эти слова, Даоу тотчас вскричал:

— О, старший брат, я все понял!

— Ну и что же ты понял? — спросил Юньянь.

— Все тело и есть око!

Юньянь, расхохотавшись, сказал:

— Ты понял лишь на 80 процентов!

— Так как же следовало ответить? — спросил удивленный Даоу.

— Око пронзает все тело!

Путы спадают

«Все тело и есть око» — это пример информации, полученной из разделенного знания.

«Око пронзает все тело» — это прозрение приходящее от познания, в котором отсутствуют любые разделения. Мы обладаем оком истинного сердца, что пронзает все тело. Так почему же не использовать его, чтобы окинуть взором и Небо, и Землю.

По сути, наша жизнь взывает именно к такому истинному сердцу. Достигнув подобного состояния, можно и все прозреть вокруг себя и сберечь внутри себя!

Приход созерцания

Чаньский наставник Наньцюань Пуюань спросил одного монаха — своего ученика:

— Сильный ли поднялся ночью ветер?

— Сильный поднялся ночью ветер, — ответил монах.

— Так это он повалил сосну у ворот?

— Это он повалил сосну у ворот.

Наньцюань повернулся и спросил служку:

— Ночью поднялся сильный ветер?

— Какой ветер?

— Что повалил сосну у ворот.

— Какую сосну?

Наньцюань, печально вздохнув, произнес: «Один достигает, другой — теряет».