Шри Ауробиндо - Шри ауробиндо. Эссе о Гите – I

Мы возвращаемся к великой идее Гиты, идее Пурушоттамы – хотя это имя появляется почти в самом конце, именно Кришна подразумевается под своим «Я» и «Мне»; Божественный, который присутствует в качестве единственного «Я» в нашем вечном, неизменном существе, а также и в мире, во всех существованиях, во всех видах деятельности, владыка безмолвия и покоя, владыка силы и действия, который воплощен здесь в образе божественного возницы в колоссальном конфликте, Трансцендентный, «Я», «Всё», владыка каждого отдельно взятого существа. Он приемлет любое жертвоприношение и любую тапасью, следовательно, тот, кто ищет освобождения, будет вершить труды как жертвоприношение и как тапасью; он – господин всех миров, проявленный в Природе и в этих существах, следовательно, освобожденный человек будет продолжать труды ради надлежащего руководства и управления людьми в этих мирах, lokasaṁgraha ; он – друг всех существований, следовательно, и мудрец, который нашел нирвану внутри себя и вокруг, продолжает заниматься и всегда будет занят работой на благо всех созданий, – точно так же, как в буддизме Махаяны наивысшим признаком нирваны стали труды универсального сострадания. Следовательно, даже когда он обрел единство с Божественным в своем вечном и неизменном «Я», он остается деятельным, поскольку воспринимает игру Природы, божественную любовь к ближнему и любовь к Божественному, бхакти.

Что именно таков подспудный смысл значения, становится более ясным, когда мы постигли смысл шестой главы, являющейся обширным комментарием к идее заключительных стихов главы пятой и полным ее развитием – это говорит о том значении, которое Гита им придает. Следовательно, мы как можно более кратко коснемся сущности шестой главы. В первую очередь Учитель подчеркивает – и это очень показательно – свое часто повторяющееся утверждение относительно подлинной сущности Санньясы, которая представляет собой внутреннее, а не внешнее отречение. «Тот является санньясином и йогином, кто исполняет работу, которую надлежит сделать, не обращаясь к ее плодам, а не тот, кто не возжигает жертвенного огня и не совершает трудов. Знай, что то, что они назвали отречением (Санньясой), поистине является Йогой; ибо не становится йогином тот, кто не отрекся от воли желания в уме». Труды должны быть исполнены, но с какой целью и в каком порядке? Во-первых, их должно исполнять во время восхождения на вершину Йоги, ибо тогда труды – это причина, kāraṇam . Причина чего? Причина самосовершенствования, освобождения, Нирваны в Брахмане; ибо путем исполнения трудов при устоявшейся практике внутреннего отречения легко добиться этого совершенства, освобождения, победы над умом, исполненным желания, эгоистическим «я» и низшей природой.

Но когда человек уже добрался до вершины? Тогда труды – уже не причина; причиной становится покой самообладания, обретенный благодаря трудам. Причиной чего? Сосредоточенности в «Я», в сознании Брахмана и полной уравновешенности, в состоянии которой вершатся божественные труды освобожденного человека. «Ибо, когда человек не привязан к объектам чувства или к трудам и отверг любую волю желания в уме, тогда говорят, что он взошел на вершину Йоги». Таков, как мы уже знаем, дух, в котором освобожденный человек исполняет труды; он исполняет их без желания и привязанности, без эгоистической личной воли и ментального поиска, который является отцом желания. Он преодолел свое низшее «я», достиг полного покоя, в котором проявляется его высшее «Я», его высшее «Я» всегда сосредоточено в своем собственном бытии, samāhita , в Самадхи, не только в трансе отвлеченного вовнутрь сознания, но постоянно, в бодрствовании ума, когда он подвержен влиянию причин желания и нарушения покоя, горю и удовольствию, жаре и холоду, чести и бесчестию, всем двойственностям, śītoṣṇasukhaduḥkheṣu tathā mānāpamānayoḥ . Это высшее «Я» есть Акшара, kūṭastha , который стоит над изменениями и волнениями природного существа и говорят, что йогин пребывает в Йоге с Акшарой, когда он подобен ему, kūṭastha , когда он выше всех обликов и изменений, когда он удовлетворяется самопознанием, когда его ум уравновешен по отношению ко всем вещам, событиям и личностям.

Но, в конце концов, этой Йогой не так легко овладеть, как Арджуна действительно сразу же и предполагает, ибо неугомонный ум всегда легко столкнуть с высот при помощи атак внешних объектов, и он может снова попасть под жестокую власть горя, страсти и неуравновешенности. Следовательно, казалось бы, Гита продолжает, в дополнение к своему общему методу знания и трудов, предлагать нам также особый процесс медитации Раджа-йоги, мощный практический метод, abhyāsa , надежный метод полного управления умом и всей его деятельностью. В этом процессе йогину предписывается постоянно практиковать единение с «Я», так чтобы это единение могло стать его обычным сознанием. Он должен уединиться, ему следует изгнать из своего ума любое желание и идею обладания, ему надлежит управлять собой в своем существе и сознании. «Он должен установить в чистом месте устойчивое сидение, не слишком высокое, но и не слишком низкое, покрытое тканью, оленьей шкурой, священной травой и, сидя там, сосредоточив ум и управляя деятельностью ментального сознания и чувств, должен практиковать Йогу для самоочищения, ātmaviśuddhaye ». Он должен принять неподвижную, прямую позу, свойственную практике Раджа-йоги; поле зрения должно быть сужено и сконцентрировано между бровями, «не надо оглядывать окрестности». Следует поддерживать ум в состоянии спокойном и свободном от страха и соблюдать обет брахмачарьи; вся находящаяся под контролем ментальность должна быть посвящена Божественному, обращена к нему, так что низшее действие сознания будет погружено в высший покой. Ибо поставленная цель – это тихий покой Нирваны. «Таким образом, всегда погружаясь в Йогу посредством управления своим умом, Йогин обретает верховный покой Нирваны, основание которой находится во Мне, śāntim nirvāṇaparamām matsaṁsthām ».