Владимир Лермонтов - Азбука жизни. Как изменить судьбу

Для себя я понял одну сверхважную истину: нельзя обрести радостное, гармоничное бытие, не защитив себя от информационных потоков. Неконтролируемая информация – ураган, который сносит любые постройки, сметая все на своем пути.

Общество же, напротив, стремится к событиями, ибо оно живет ими, питается и наполняется. Без информации современный человек задыхается и страдает, как наркоман без очередной порции зелья. И меня атакует цивилизация своими вирусами, пытаясь сделать зависимым от себя, ввести в свои завихрения, чтобы я, как щепка в водовороте, крутился вокруг фактов, которыми меня обильно накачивают. И неважно, откуда поступает сообщение: из политической, экономической, социальной, бытовой или религиозной области – все пытается меня ввергнуть в свои засасывающие воронки, в которых моя жизнь бесследно исчезает, как в черной дыре. Раньше я легко поддавался на такие воздействия и, естественно, о строительстве моего мира не могло быть и речи.

Сейчас же, как только я чувствую, что начинаю отождествляться с поступающим сообщением, тут же достаю свои «доспехи» и облачаюсь в них: «Какое это имеет отношение ко мне? – спрашиваю я сам себя. – Какую ответственность несу за это я?» И этот скальпель нового сознания отсекает все приходящее, ибо если я не имею к этому отношения, если я не несу за это ответственность, то почему я должен этим заполнять пространство своего внутреннего мира? Почему я должен вводить в себя, в свою душу и сердце то, что не имеет ко мне отношения?

Недавно пришли ко мне две худые бродячие собаки (их выгнал из дома сосед, который, кстати, считает себя истинным христианином). Я мог бы им посочувствовать и ограничиться переживаниями, мол, какие несчастные животные, почему только люди их бросили? Почему страна наша такая нищая? Почему государство не может накормить бездомных не только собак, но и людей? Я же не позволил себе таких никчемных слов, а просто накормил их, не размышляя о том, что я сделал добро, не допуская иных философских мыслей о благородстве, которое я проявил. Ибо собакам нужна была пища, а не мои чувства. Недаром народная пословица о человеческом сочувствии звучит так: «И покажут, и помажут, а покушать не дадут». Ведь и Христос говорил о том, что когда творишь добро, левая рука не должна знать, что творит правая. Соучастие должно быть без сочувствия, о котором, как правило, повсюду трубят и выставляют напоказ. В нашей же общественной жизни все происходит наоборот: все знают, что совершает милующая и дарующая рука, да еще на весь свет разносится весть об этом благородстве. А на самом деле в милующей руке уже столько богатства, что девать некуда, вот и бросают мелочь страждущим не от недостатка, а от избытка.

Заболел один человек, он живет за две тысячи километров от меня. Я предложил ему помощь, и он согласился. Ежедневно в определенное время я передавал ему энергию, которую стяжал из природы. Я мог, конечно, поиграть в сочувствующего, мол, какой ты бедный, мне так жаль тебя, ты такой хороший, но избрал соучастие. И без эмоций, без сочувствия я лечу его на расстоянии, причем не испытывая к нему никакой жалости, сострадания, так как если бы я таковые ощущал, то у меня не получились бы передача энергии и целительство. Врач, лекарь, целитель не должны отождествляться со страданиями больного, а обязаны действовать твердо, решительно, хладнокровно и профессионально. Представьте себе хирурга, который удаляет вам зуб и одновременно сопереживает вашей боли. Он будет щадить вас и тянуть зуб в течение всего дня, лишь бы не делать вам больно, а на самом деле все это превратится в бесконечную пытку. ( Осмелюсь заметить, что я намеренно не привожу в данной книге никаких жизненных примеров, ибо в этом случае это была бы уже не азбука, а энциклопедия с соответствующим объемом. Возможно, в будущем назреет необходимость написать азбуку на реальных примерах и ситуациях.)

Так и я своим сочувствием ко всему на свете превратил свою жизнь в пытку, когда терзал себя тем, что не имеет ко мне никакого отношения. Недавно в лесу, прямо на тропинке я встретил мертвого зайца. Заяц был крупный, с красивой шерстью, глаза голубые – открыты. Стоял я над ним, и чувство жалости захлестнуло меня, и самое главное – непонятно, отчего он умер, никаких видимых причин смерти не было. Я отнес его в сторону и положил под деревьями, в углубление. А потом отсек нахлынувшие чувства. «Посмотри, – сказал я сам себе, – сколько вокруг умерших деревьев, вот они лежат повсюду. Почему же ты не сострадаешь упавшему дереву, которое умерло, отжив свой срок? Смерть – естественное следствие, но на этом жизнь не прекращается, ибо жизнь – это вечный поток непрестанного обновления и самовыражения. Так к чему чувства, когда нужно не переживать, а соучаствовать в эволюции? Это значит – изменять свою жизнь к лучшему, делать ее сильной, творческой и созидательной».