Илья Разумов - Датировка катренов Нострадамуса и акварелей «Потерянной книги»

«Бегство во тьму» в мистических темах встречается постоянно. Думается, его причиной является не только банальный недостаток грамотности, но и высокая субъективная ценность тех утверждений, которые часто противоречат объективной реальности. С другой стороны — невежество выступает как проявление деструктивных наклонностей. Мистика видится как невозделанное поле, на котором можно создать ложную видимость разрушения чужих концепций, и вместо них воздвигнуть собственную: мистическую, сомнительную. Но это не так. Дважды два должно быть равно четырем, как в мистике, так и в науке. Значит мистика может лишь дополнять, по-своему интерпретировать, уводить в какие-то новые измерения, — но не может отрицать науку. Умберто Эко, известный специалист в области семиотики (искусство истолкования текстов), вложил в уста одного из своих персонажей сравнение деструктивных истолкований с раковой опухолью.

«Мы согрешили против Слова, сотворившего и удерживающего мир… Перемешивая буквы Книги, мы перемешиваем мир. От этого никуда не уйти… Чтобы обращаться с буквами Книги, нужно быть очень набожным, а мы такими не были. Любая книга прошита именем Бога, а мы составляли анаграммы из всех книг истории и не молились. Молчи и слушай… Тот, кто занимается Торой, поддерживает мир в движении, а когда читает или переписывает заново, поддерживает в движении свое тело. Ибо нет такой части тела, у которой не было бы эквивалента в мире… Если ты нарушаешь Книгу, ты нарушаешь мир, если нарушаешь мир, то нарушаешь тело… Месяц за месяцем, как набожные раввины, мы произносили разные комбинации букв Книги, GCC, CGC, GCG, CGG. То, что говорили наши губы, заучивали наши клетки. А что сделали мои клетки? Они придумали другой План и теперь движутся по своему усмотрению. Мои клетки придумывают историю, которая отличается от истории человечества. Мои клетки усвоили, что можно ругаться, анаграммируя Книгу и все книги мира. И они научили этому мое тело. Они совершают инверсию, транспозицию, альтерацию, пермутацию, создают невиданные доселе и лишенные смысла клетки или клетки, смысл которых противоположен здравому. Должен ведь быть правильный смысл и смысл ошибочный, иначе наступает смерть. Но они, они играют без веры, вслепую… Я умираю потому, что убедил свои клетки в том, что правил никаких нет, что с любым текстом можно делать все что угодно. Я потратил жизнь на то, чтоб убедить в этом себя, в первую очередь свой мозг. И мой мозг передал полученное убеждение непосредственно им, моим частицам. Почему я теперь могу надеяться, что они окажутся осторожнее моего мозга? Я умираю от того, что мы оказались свободнее любых допустимых пределов» .

Допустимые интерпретации строятся в иерархию по уровню вероятности случайного появления возникающих смыслов. «Абсолютные вещи совершаются Богом, средние ангелами, остальное же остается бесам» (Нострадамус. Письмо Цезарю.) Не факт, что нижние смыслы надо отбрасывать подобно лестнице, как нам советует один из героев в романе У. Эко «Имя розы». Ведь почему-то некоторые из них («ангельские») были полезны, вели к правильной цели. Однако каждый смысл должен взвешиваться на весах вероятности. Думается, цитата из «Маятника Фуко» о деструктивных истолкованиях относится только к «бесовским» смыслам, которые остаются в рамках случайного совпадения.

Напомню, в «Имени розы» герой стремится к познанию недостижимой объективной истины. Поэтому он без сожаления отбрасывает нижние смыслы подобно лестнице, которая выполнила свою функцию. « Исходный порядок — это как сеть, или как лестница, которую используют, чтоб куда-нибудь подняться. Однако после этого лестницу необходимо отбрасывать, потому что обнаруживается, что хотя она пригодилась, в ней самой не было никакого смысла… Должно быть, обязанность всякого, кто любит людей, — учить смеяться над истиной, учить смеяться саму истину, так как единственная твердая истина — что надо освобождаться от нездоровой страсти к истине» (У. Эко. Имя розы). В «Маятнике Фуко» герой, напротив, стремится разрушить объективную реальность, заменяя смыслы высоких уровней нижними смыслами. В результате бесы начинают управлять миром. Обе позиции однобоки. В «Имени розы» в результате прояснения «истины» происходит «мировой пожар», уничтоживший библиотеку. Спрашивается, какова в данном случае польза от обретенного знания? Лестница «ложных» смыслов ясно предупреждала о приближении катастрофы. Не случайно У. Эко сравнивает эти побочные смыслы с «трубами ангелов»… Напротив, в «Маятнике Фуко» субъективные смыслы настигают и убивают своих создателей. Спрашивается, стоило ли отказываться от объективных истин?