Максим Мамст - Полесский шаман

Раздвигая зевак, через толпу протиснулся мужичок в черном костюме. Черный пиджак, черные брюки, галстук. Рубашка, и та была черная. Черные туфли. Черная шляпа на голове. В руке зажат черный саквояж. Глаза добрые, как у дедушки Ленина и такая же куцая бородка.

– Доктор. Пропустите доктора. Я доктор, – говорил он, пробираясь. Он подбежал к раненым.

– У кого аптечки, давайте жгуты, шприцы, кровоостанавливающие, поддерживающие, противошоковые лекарства, – обратился он к присутствующим. – Просто держите рядом, я буду брать то, что нужно.

Доктор работал, не теряя ни секунды. Его пальцы порхали, словно у пианиста. Периодически он брал что-то из аптечек, иногда лазил в свой саквояж. Наложив жгут или сделав инъекцию, он несколькими взмахами чиркал на бумажке время и название лекарства. Прикрепив бумагу к пострадавшему, доктор помогал его правильно уложить, и шел к следующему. Приехали скорые. Пострадавших стали развозить по больницам. Спросили врача, который помогал раненым, но не смогли найти. Никто не видел, как он ушел…

Майор в очередной раз перечитал дело. Запутанный случай. С виду вроде заурядное ДТП. Если бы только не этот человек в черном. Он уже был замечен в ряде случаев. Никто не знает, откуда он появляется и куда пропадает. Каждый клянется, что черный человек приехал не с ним. Кто это? Маньяк-террорист? Почему он там, где крупное ДТП? Или может это ДТП, где он? В этот раз его смазанное лицо попало в видеорегистратор. Кто же ты, Черный Доктор?

Стемнело. Майор открыл тумбочку и достал пляшечку коньяка. Нужно расслабиться, отрешиться, не тащить же работу домой. Обычно удается легко, но бывают случаи, которые с головы просто так не выкинешь. Плеснул в стакан, залпом выпил. Откинулся в кресле, положил голову на мягкую спинку и позволил мыслям течь. Не заметил, как вырубился.

Проснулся от ощущения, что рядом кто-то есть. Темно. Лунный свет падает из окна, слегка освещает комнату, делая очертания предметов зримыми. Внимание майора приковалось к креслу для посетителей. Там, в непринужденной позе, положив локти на подлокотники и сцепив руки в замок, сидит этот человек, в черном.

– Здравствуйте, Александр Геннадьевич, – негромко произнес Черный доктор. – Простите, не хотел вас будить, вы сладко спали. Сон очень важен для здоровья человека, особенно учитывая специфику вашей работы.

– Кто вы? – спросил майор. Его рука неслышно приоткрыла ящик, где лежал пистолет. Пистолета не было.

– Зовут меня Ящинских, Матвей Иванович, товарищ майор, – ответил доктор. – Да вы не волнуйтесь. Я почувствовал, что вам нужны ответы на вопросы, затем и пришел.

– Как вы сюда попали?

– Неправильные вопросы рождают неправильные ответы. Времени у меня немного. Сейчас я вам все расскажу, а дальше сами решайте. Я, как вы уже поняли, доктор. Вернее был им. Знаю, будете меня искать. Я подскажу где. Я похоронен на кавалерийском кладбище, в Минске. Погиб на дороге. Спасал людей в ДТП, увы, сам был сбит проносящейся фурой.

– Из нас двоих кто-то определенно спятил, – пробормотал майор.

– Можно было бы порассуждать на эту тему, Александр Геннадьевич, но времени почти не осталось. Мне было даровано царствие небесное. Но я просил Господа, и он разрешил мне потратить оставшиеся годы, спасая людей. Теперь, когда случается ДТП, я просыпаюсь, выныриваю из черноты, делаю свою работу. Когда люди вне опасности, я ухожу обратно во тьму. Не мне решать, где и когда.

Прощайте, Александр Геннадьевич, – голос доктора истончился и пропал.

Майор очнулся. В кабинете горел электрический свет. Рука все еще держит стакан из-под коньяка. Он посмотрел на часы. Рабочий день кончился десять минут назад.

– Ну и приснится же такое, – вздрагивая, пробормотал майор. Быстро проверил стол. Пистолет на месте. – Ух… А было то, как наяву.

Одна мысль не дает покоя. Не сразу уловил, что его беспокоит. Ящинских. Где-то уже слышал эту фамилию. Он быстро достал дело, открыл список пострадавших. Так и есть. Ящинских Александр Матвеевич и Ящинских Иван Александрович.

Майор почесал голову и налил себе еще стакан.

Андрей замолчал.

– Зачетная история, – сказал Валет. Остальные молчали. Затем Сивый спросил:

– Так что, он своих детей, что ли спас?

– Угу. Сына и внука походу.

– Неужто сына родного не узнал? – спросил Гентос, находясь под впечатлением.

– Господь не дал ему видеть. Не важно, какой человек перед тобой истекает кровью. Преступник или сын родной. Врач – не судья. Он выполняет свой долг, несмотря ни на что.