Владимир Ажажа - НЛО. Постижение тайны

Журналисты, как мне казалось, были искренне заинтересованы узнать правду. Но больше всего их интересовало, «что они сделали на корабле». Я оставила это на их воображение. После одного интервью оказалось, что информация была сильно отредактирована, была показана совсем другая история, она была сыграна как шутка, а в конце слово было предоставлено «эксперту», который никогда не имел подобного опыта, а он доказывал, почему это НЕ могло случиться. И мне не был предложен шанс ответить на вопросы «эксперта» или представить мои доводы.

Газеты пугали заголовками: «Что пришельцы украли в чреве моем?!» Как может журналист, который кажется таким искренним и смотрит мне в лицо, потом писать подобные вещи?

Вопрос: Какие впечатления у вас от исследователей НЛО?

Ответ: Первая трудность была в том, что я наивно полагала, что у них есть ответы на мои вопросы. Я узнала, что существуют клубы, пошла в один из них – по приглашению на встречу с НЛО-группой. Странно, но мне сказали сидеть в углу и ни с кем из владельцев клуба не разговаривать. На все вопросы отвечал тот, кто меня пригласил, а я не могла сказать ни слова. Как будто я была неким призом этого человека, и он излагал мою историю. Холодные жесткие факты. Как будто я была среди группы экстремистов, которые будут верить, что пятнышко света в небе – это НЛО без всякого разбирательства и опроса очевидца.

Опыт общения с «чужими» у Розалинд Рейнольдс оказался сложным, но едва ли более тяжелым, чем опыт общения с журналистами и окружающими ее людьми после того, как ее рассказ был обнародован в прессе.

Но Розалинд – оптимистична в своих взглядах на будущее. Она благодарна судьбе, что встретила «настоящих исследователей», таких как Дженни Рандлес и Филипп Мантл.

– Я отношусь к ним с огромным уважением и готова уделять много времени общению. Они помогли мне снова почувствовать себя человеком, со всем, что есть у меня. Я знаю, что у них есть свои трудности взаимодействия со СМИ.

Они поверили в меня и вернули мне мужество. И мы вместе пытались найти ответы на вопросы по поводу такого контакта: что есть вокруг нас? И есть ли?

О регрессивном гипнозе

Вопрос: Вы считаете, что регрессивный гипноз был полезен? Нет? Рекомендуете ли вы его для использования в будущих исследованиях?

Ответ: Я абсолютно уверена, что, если человек попадает «не в те руки», гипноз может принести больше вреда, чем пользы. Мой собственный опыт участия в регрессивном гипнозе произвел исключительно странный эффект, и по сей день он помнится, более того, оказывает влияние и на меня, и на тех, кто в то время со мной в комнате находился.

Я убеждена, и это убеждение только укрепляется, что нечто иное, чем то, что мы знаем, в нашем собственном мире происходит.

Иногда это нечто большее, чем может воспринять и понять любой из нас, и не пришло время, чтобы знать об этом.

Так и с гипнозом. Пусть ваш опыт будет с вами, пока не наступит подходящее время. Если у вас есть некий «блок» и вы «не помните», что с вами произошло во время «похищения», пусть этот блок существует положенное ему время, пока вы не окажетесь готовы к принятию скрытой информации. Не давите на нее, не торопите события зря.

А если вы считаете, что гипноз – это единственный способ получения информации, то он должен проводиться под контролем квалифицированного специалиста в области психиатрии и гипноза.

Вопрос: Вы сожалеете, что общественность узнала о вашей встрече с НЛО?

Ответ: Я сожалею, что СМИ не могут представить информацию с той же чувствительностью, какую испытывает, например, жертва насилия. Через «желтые» презентации общественность видит нас посмешищем или каким-то уродом. При честном рассмотрении подобных случаев в прессе люди могут увидеть многообразие жизни, ее глубину и не будут смеяться над теми, кто с этим многообразием встретился…

Интересно, что публика до сих пор легко принимает истории с привидениями или религиозные чудеса, а при одном упоминании о «пришельцах» начинают хихикать, смеются над нами, когда мы проходим мимо.

По крайней мере, мой публичный рассказ стал свидетельством для других людей, которые имели опыт «потерянного» времени, что они были не одни. Люди, которые имели опыт взаимодействия, не важно, какого рода, смогут вздохнуть свободнее, а не сходить с ума от того, что с ними произошло нечто, а они не могут говорить никому об этом. Если я помогла хоть одному человеку, то я не жалею о том, что вышла в люди.