Наталья Малиновская - Записки практикующей ведьмы

Не помню из-за чего, но Вика тогда поругалась со своей бабушкой, женой того самого Леонида Ильича. Она была хорошей, спокойной женщиной, скажем так, патриархального воспитания, и некоторые поступки младшего поколения могли вызвать у нее довольно активное порицание и даже противодействие. Я не всегда это понимала, но всегда уважала таких людей. Была в них этакая цельность, принципиальность. Стержень.

В тот день в квартире присутствовала и знаменитая Джуна, ставшая свидетельницей этой ссоры. Она в те годы была вхожа во многие дома тогдашней элиты. Об этом много писали и снимали всяческие репортажи. Джуна вошла в комнату, где мы сидели всей компанией и молча положила ладонь Вике на спину. Помню, та была одета в модный дизайнерский чёрный сарафан с квадратным вырезом на спине. Такие тогда можно было купить только в «Берёзках» или за границей. И, когда Джуна к ней прикоснулась, Вика сильно вздрогнула, будто обожглась. Джуна, не сказав ни слова, вышла из комнаты. На её лице не отражалось абсолютно никаких эмоций.

Через некоторое время мы увидели на спине Вики чёткий отпечаток джуниной ладони. Такой, знаете ли, конкретный отпечаток пятерни. Притом что она не ударила, не шлёпнула, а просто прикоснулась. Кожа в этом месте покраснела, как после парилки. Испугались ли мы? Не знаю. Скорее удивились. Ведь мы были очень молоды, и легкомыслие, присущее этому возрасту, наверное, сильнее страха. Тем более что Джуна вряд ли стала бы делать что-то плохое члену Семьи. Этот след продержался около часа, пока не сошёл окончательно. С чем можно сравнить? Наверное, с тем, как после ледяного душа разотрёшься докрасна, а затем краснота постепенно уходит. Прямо на глазах.

В те времена я была очень юна, магической практикой ещё не занималась, но кое-какие вещи понимала и чувствовала. Так вот тогда я почувствовала нечто очень сильное, исходящее от Джуны. Скорее негативное. Уже потом, анализируя случившееся, я поняла, что она может играть с такими негативными энергиями, что мне стало не по себе. Прошли годы, пути наши разошлись, я сама научилась работать с негативом, но я и сейчас помню тот пылающий отпечаток ладони.

Мне исполнилось двадцать лет, и мы всей семьёй собирались в очередной раз ехать к бабушке. Я находилась на занятиях в институте, когда меня прямо с занятий вызвали в деканат, и там мне сказали, что приехал водитель моего отца и нужно срочно ехать во Внуково. Быстро вскочила, собралась и поехала. Я понимала, что случилось что-то очень серьёзное и очень нервничала. Всю дорогу выпытывала у водителя, что стряслось. Он толком ничего не мог объяснить, сказал только, что мой отец сказал, что меня надо обязательно привезти. В приказном порядке.

Когда я приехала, то увидела бабушку лежащей на кровати. Парализованной. У меня так защемило сердце от жалости к ней, что мне стало плохо. Мне дали валерьянки. К тому времени родственники собрались в доме. Все три её дочери с мужьями стояли около кровати. Врачи сказали, что в таком состоянии бабушку перевозить пока нельзя и, если ей станет чуть получше, они заберут её в больницу. Пока рядом с ней подежурит кто-то из родных, а врач будет приходить. Её дочери договорились, кто и когда будет с ней сидеть. Последняя очередь была наша с мамой.

Как раз в то время у меня подружка училась в медицинском институте. Она порекомендовала мне хорошего врача, который, приехав и осмотрев бабушку, сказал, что на данный момент у неё парализована вся правая сторона, но, если сердце хорошее, то в таком состоянии она может пролежать долго. И скорее всего, после такого инсульта не восстановится. А если сердце ослаблено, то она умрёт быстро и ровно за сутки до смерти у неё восстановятся все функции. Она даже сможет говорить. Но он предупредил, что такое восстановление не означает, что бабушке стало легче. Это скорее предупреждение, что примерно через сутки она умрёт.

Когда подошло наше с мамой дежурство, бабушка стала разговаривать. Она попросила у меня колодезной воды точно так же, как когда-то просила её собственная бабушка. Я тогда уже всё понимала и знала, что пришло время и бабушка передаст мне всё, что умеет. Она меня учила, я всегда была её любимицей. Занималась со мной, посвящала мне очень много времени. Сама я тоже её очень любила, и она это знала.

Но вот пришла пора прощаться с самым близким мне человеком. Как я уже говорила, она попросила принести мне колодезной воды. Налить её в чашку и дать ей. И сказала: