Хамархан Хамтай Александр - Воспоминания старого шамана. Дух кочевой

Как приходил торговый караван в селение. Как выменивали горцы у караванщиков нужные и полезные вещи.

Слушал тогда молодой горец чужие рассказы, про походы караванные, и про народ из дальних краев.

Вспоминал он, как сам ездил в другое селение, невесту себе выбирать. Как он, полный сил и энергии покорил красавицу из другого рода, и как получил согласие от ее родителей. Как целый год он работал, отцу помогал стадо растить, чтобы калым за невесту отдать.

Были в его жизни радостные моменты, были и будни серые – неприметные, было горе тяжелое – рана неизгладимая. – Все это прожил горец, всю свою ношу до самой старости донес. Оставил в памяти только светлое и только яркое. Темное и обидное по пути он сбросил, не стал свою душу чернью нагружать.

Дети у горца давно повзрослели, выпорхнули из родного дома. Обзавелись хозяйством, семьями и собственными детьми.

Раньше, много лет назад, жизнь была бурная – как весенняя горная река. Длилась она беспечно, пока не произошло одно событие. С тех пор все пошло по-другому.

Он сильно поменялся. Отдалился от многих своих товарищей, хотя и продолжал оставаться уважаемым в роду. Горец повернулся к детям. Раньше, за всеми заботами и делами, у него находились причины, чтобы отмахнуться от них. Теперь же, он сам искал любого повода побыть рядом, поговорить с ними, успокоить. А когда появились внуки, горец стал любимым дедом, – строгим и справедливым.

Жизнь снова соглашалась с горцем. Теперь она была размеренная и спокойная. Перестали волновать мелочи и прочие неурядицы. Споры и ругань среди других людей, он гасил мягко, но настойчиво. В нем появилась Мудрость Гор. Из крепкого, когда-то, молодого человека, со стальными мускулами и свободным ветром в голове, он стал сухим жилистым старцем, с сильным Духом и несгибаемой волей.

Шли к нему люди, в родном селении, с вопросами разными, конфликтами и кровными обидами. Все это он решал.

Но, что горца повело на этот раз? Какую дорогу он выбирал? – Никто не знал этого. Да горец ни с кем и не делился. Поднялся однажды утром, что-то сыну старшему передал, простился с ним и ушел. Рано исчез из селения.

Пока шагал по жесткой каменной тропе – мыслями собирался. Приводил их в порядок в своей голове.

Окончил дела земные старец: что нужно – сделал, что должен – отдал. Дорогу выбрал крутую, скорую и опасную. Ту, куда редко кто уходил и возвращался назад. Вела она людей высоко, в самые небеса.

Не многие удостаивались этой дороги. И только на склоне лет. Кого-то из горцев хворь одолевала, не мог он больше в горы подниматься. Другой, не доживал до старости, – раньше времени пропадал. А кто-то и жил долго и силы у него оставались – но права он не имел, проходить путями священными.

Старик же, делами земными, заслужил этот путь. Заслужил он родных избавить от горя их и утраты.

Пробудился однажды древний Дух ото сна и повел старика за собой.

Создатель Великий писал свою новую картину. Началась другая история, – та, которая долго остается в памяти.

Другие события и другие люди собрались в этом месте. Пошли они в горы, путями паломничьими, путями праведными, чтобы укрепить свой Дух и усилить веру.

Шел дальше старик. Терзали горные духи его тело: ветрами насквозь продували, дождями холодными пронизывали до самых костей. Но, несмотря на все трудности и лишения, продолжал горец свой путь. Шел не оглядывался, только лицо прикрывал от шквального ветра, да изредка посохом упирался о землю, чтоб не упасть от порывов и от усталости.

Никак не могли духи понять, как он, старый, все еще держится, на каких таких жилах и мощах. Почему не свернет с пути, не сгинет вниз навсегда или назад не воротится. Не дано им было понять, что за немощным старым телом скрывается сильный Дух.

Дух, который вел старика по всей его жизни. Поднимал с колен, когда силы кончались, и жить становилось невозможно. Вытаскивал из мыслей черных. Давал веру, взамен ушедшей любви, заботу о ближних и детях, о внуках вновь народившихся.

Злились духи на старика, камнями кидали сверху, молниями в него метали, грохотали раскатистым громом. Всяко давили на горца: пугать пытались встрясками и обвалами. Падал старик, валился на землю, но потом все равно поднимался, и дальше шел, не смотря на преграды и на усталость.

Меняли духи друг друга в пути. Дождем поливали горца, ветром обдували. Туманы нагоняли на тропы, да так, что ничего не видно: не воздух кругом, а белое молоко. – Глянешь сверху – ни тропы не видать, ни собственных ног.