Хамархан Хамтай Александр - Воспоминания старого шамана. Дух кочевой

Жизнь его делала очередной поворот и взлетала вверх, как взлетают нагретые солнцем потоки и подхватывают собой гордых большекрылых птиц.

– Я иду к тебе! – крикнул старец, шагая по узкому уступу. Его неуверенные уставшие ноги скользнули по не ровной тропе, и чуть было не свалили старика в пропасть. Но крепкие жилистые руки все еще чувствовали силу и вовремя уперлись посохом, не дав ему упасть. Вещевой мешок скатился по острому плечу и повис, балансируя человека между жизнью на нашей земной тверди, и скользким и нелепым обрывом, в темную пугающую глубину.

Бездна глянула на старика своим холодным злобным оскалом. И он ей не понравился – старый и немощный.

– Не время, Старый, – не до тебя сейчас…, – прошептала Вечность и обдала его вечным холодом.

Старик отпрянул и поежился, – полжизни пронеслось у него в глазах.

Вечность была занята другим делом. Ею готовились трясения и камнепады, – явления страшные, неотвратимые. Редкий путник, застигнутый в горах, уходил от таких явлений. Вернее было сказать по-другому: он уходил – если небеса ему позволяли. Они оценивали каждую душу, пребывающую в эти суровые, не приветливые места.

Но зачем люди приходили сюда? – Никто и никогда не понимал. Поколениями следовали, один за другим. Точно так же как птицы следуют с севера на юг, как звери оставляют свои места и мигрируют, как рыбы проплывают многие километры вверх, по узким протокам и речкам. Но то птицы, животные и рыбы.

А что двигало человеком, какая сила? Что заставляло его проходить этот нелегкий и опасный путь? Путь откуда не все возвращались.

Люди словно застывали в горах, в этом вечном и непокорном странствии.

Старик ухватился крепче за посох, переступил ногами на твердое, – подальше от уступа. Он устало привалился к скале и прошептал:

– Нее..ет, погодь, – не время мне еще. Должон я дальше идти…

Так он стоял у отвесной скалы среди высоких и холодных гор. Дыхание его сбивалось: воздух разреженный не давал никакого насыщения.

Внизу в долине, он был другим. Порой появлялся крепкой жилистой тенью, – худой весь и высушенный. Со стороны казалось: в чем дух-то его держится? В другой раз, когда к нему приходили за делом или советом родные люди, он казался большим и сильным, сильней любого мужчины в Роду.

Порой, он становился как скала: такой же крепкий и суровый. Лицо его становилось похожим на горные камни, освещенные редким солнцем, выветренные ураганами и ливнями.

Старик посмотрел вниз, а потом наверх, отпрянул от холодной скалы, и двинулся дальше, по направлению убегавшей, еле приметной, каменистой тропы.

Обычный путь, пологий и длинный, шел в другом месте. Он начинался на много раньше, в другом селении, и проходил выше. По нему шли паломники – далекие чужестранцы, изредка появлявшиеся в этих затерянных краях.

Старик же выбирал короткий путь, крутой и опасный. Тот, по которому двигались, когда очень спешили. Когда не считались ни с силами, ни с возможным риском не вернуться из этого опасного путешествия.

Родное селение горца – высокое. Погода здесь солнечная, ясная, – не то, что в горах. Казалось бы: распадок и все то же самое, – ан нет. Живут здесь люди как у Бога за пазухой! Ни за что не переживают: и речка есть, с водой чистой как слеза, и трава сочная для скота, – работай только, да предков своих прославляй. Все что Богом создано, – все для жителей далекого предгорья.

Берёг Создатель селение горца, как дом свой небесный защищал. Хранил от камнепадов и от селей, снежные лавины спускал другими склонами. Ветры высоко поднимались, гоняли тучи по небу, чтобы землю влагой напоить. Сезонами время текло: весной ранней, летом и осенью.

Зимой же ветры спускались в селение, задували холодом, – воспитывали горцев. Всем характером ветреным показывали: не равнина здесь, а высокое предгорье.

Жизнь в этих местах – для крепких и сильных Духом, нет здесь места для лени и слабости.

Жили люди в труде и в гармонии: Бога прославляли, детей воспитывали. Радовались каждому небесному мгновению. Хранили традиции дедов и отцов. Не одним поколением придумано – но многими поколениями.

Ушел из селения старец. Подалась его душа в горы: посмотреть высоко на небо, – на землю в последний раз взглянуть.

Шел пока, – вспоминалось прошлое. Как вместе с братьями и сестрами они гоняли скот, как помогали родным и близким. Вспоминал родителей своих: мать и отца, деда своего – старейшину. Как они жили дружно, всем миром дом строили, готовились к холодной ветреной зиме.