Владимир Лукашенко - Нужно ли человеку быть Богом? Второе издание. Сборник статей за 2015—2019 годы

Необычные рисунки, нестандартная подача (упали ни с того, ни с сего, с неба), привлекла деятелей искусства, родился кубизм… Потом появился неологизм, творческий подход зациклился обратно на философию, кубики обнесли решетками и заборами, пришла армия, кто-то вспомнил про утащенный кубик и пропавшую страну, позвали службы безопасности, которые давно следили за кубиками через свою агентуру (ученых, художников и других деятелей культуры). Службы не пришли, предпочитая следить дальше, что впрочем и входило в их основную и единственную обязанность.

Одним словом, падение игральных костей со стола Бога оказалось решительным пинком по мягкому месту развития философии, науки и культуры. Бизнес и религия тоже получили свои дивиденты, и еще какие! Не в накладе оказались основные действующие религии. Одни вещали о конце света, другие, – о внимании Высшего к низшим, третьи идентифицировали кубики, как искушение от лукавого. Всем досталось, и не по-немногу.

Не при делах остались только жители города, куда упали злосчастные для них кубики, разрушив несколько домов и городской сад. Городское управление, двинуло было речь о политических мотивах падения кубиков, обвинив в этом оппозицию, но раздраженные жители шикнули на них так, что и оппозиция и власти спрятались в отдаленном имении и вместе, братаясь, запивали страх перед народом.

Все бы ничего, забыли бы о кубиках, отвезли бы за город на свалку, да и оставили там на вечные времена. Но Бог с друзьями играл в кости и, кажется, проигрывал. Поэтому недостающие кубики ему были нужны позарез. Эх, если бы люди знали, что можно было делать с этими кубиками. Наверное, они по другому бы отнеслись к ним, хотя бы более уважительно… Но кубики внезапно все (кроме одного, исчезнувшего вместе с какой-то страной) приподнялись и улетели в никуда. Народ поахал, кинулся восстанавливать дома, чему чрезвычайно обрадовались держатели чрезвычайных фондов по восстановлению домов, и разошелся. Сад восстанавливать не стали, такого чрезвычайного фонда по восстановлению садов не было, а жители не умели делать что-то сами, а только через фонды и власти. А Бог с друзьями играл в кости…

Если бы они знали, на что играет Бог…

Сколько лет я уже болтаюсь между небом и землей? С великой жаждой что-либо изменить и с таким же по величине чувством ненужности этого. С пониманием бесконечного в едином и одномоментном, разделенном одновременно на тысячи осколков пространства, несущегося в потоке необъяснимой текучей западни, называемой временем. С невероятной для человека силой убеждения и страстью желания рассказать людям, что все не так, как они себя представляют, и с мудрым пониманием, что все так должно быть. Этот разрыв бывает порой невыносим. Тогда я удивляюсь своей малости, немощности земного моего существования и ищу обоснования моей, действительно бесконечной силы, заставляющей меня знать и стоять на месте, на ступеньке движущегося в никуда эскалатора судьбы.

Я знаю, что этот мир придуман мною, как мы во сне придумываем продолжение своих действий, где мы летаем, когда и как захотим, и, ощущая, что это сон, экспериментируем с его последствиями. Знаю, но меня, маленького и ограниченного этот мир не устраивает. Я не могу изменить его так, как хочу своим маленьким сознанием и ограниченными желаниями, не могу соскочить с эскалатора, так как не смогу потом вернуться обратно, не нарушив закон непрерывности, выдуманный мною самим…

Я гляжу в лица окружающих меня людей, любящих и ненавидящих меня, не знающих меня, никогда не видевших меня, и знаю, что это все я. Великие и малые, невежественные и умные, ограниченные и объемные, все, все, все, – это все я. Как же мне любить себя такого, почему я не могу быть лучше не только в одном своем игрушечном теле, но и во всем мире, если это все – я?

И вот я стою, не двигаясь, а жизнь идет. Кто-то, наверное, сама жизнь, двигает моими руками, ногами, пустыми мыслями и желаниями, как марионеткой. Потому что, если выпустить, словно джина из бутылки, мои настоящие мысли или думы, то есть то, чего нет в мире прошло-настоящего-будущего, то мир взорвется от единопроисходящего, по крайней мере для меня, земного, немного ироничного, поверхностного и сумасшедшего человека планеты Земля.

Никогда, просто из любопытства, не заглядывайте за занавеску. Как только вы увидите все одновременно, вы навсегда останетесь с повернутыми мозгами, с удивлением рассматривая происходящее здесь и сейчас, как фильм в замедленном показе, да еще с неверным сюжетом, варианты наиболее правильного сюжета которого, вы уже отлично знаете.