Гайк Октемберян - Посвящение Исиды. Том первый. Эта книга о дежавю, о потопе, о посвящении

Тут я заметил, что в нашу сторону бегут ДВОЕармян, один из них был таким же «бригадиром» над остальными, каким был одноглазый. Эти ДВОЕбыли не на моей стороне. Мне нужно было УСПЕТЬбросить ДВАоставшихся камня в ту тварь, которая лежала на спине, и сразу отбежать в сторону. «Бригадир» что-то крикнул мне, и тут же эта тварь попыталась подняться и СХВАТИТЬменя. Даже эта тварь сразу поняла, что бегущие к нам были на её стороне. Но я сразу бросился в сторону и перебежал на ту сторону дороги, обещая такую расправу каждому из тех, кто «силой или обманом губить» будет нас.

Когда дома я посмотрел в зеркало, то поразился тому, что насколько заметной и яркой была широкая полоска крови у меня на носу. А я и не подозревал, что мой нос был настолько заметно выпачкан кровью той твари. С таким носом я зашёл в кабинет главы сельсовета.

Прошла неделя, и за мной приехал из милиции один старший лейтенант на мотоцикле с коляской, чтобы отвезти меня туда. Я подумал, что меня решили забрать за то, что закидал камнями ту тварь, но выяснилось, оказалось, что я оказался в союзе с чем-то преступным из-за слов, написанных мной в заявлении.

Начальник милиции стал возмущаться тем, что я посмел написать такое заявление. И для большинства тех, кто находился в том кабинете, куда меня привели, я словно мог только оставаться под подозрением в совершении каких-то преступлений, например, в Нагорном Карабахе, после постарался уехать куда-нибудь ПОДАЛЬШЕ, чтобы СКРЫТЬСЯв этих краях. Они же не знали моего прошлого, и в самом этом уже зарождалась какая-то моя ВИНА. Мне один из сидевших за столом так прямо и заявил: «Мы же не знаем, что ты ДЕЛАЛ и чем занимался до приезда к нам».

«Пешком пойдёшь!!! …в свою умытую Армению!!» – заявил мне начальник милиции, когда я предложил им приложить такие усилия, чтобы мне вернули заработанные деньги, чтобы мог уехать оттуда. «Вы под этими всеми сказанными своими словами можете подписаться?» – задал я вопрос в ответ на всё сказанное мне. Начальника милиции не смог найти слов в ответ на мой вопрос. Мой вопрос вызвал у него такое затруднение, что возникла пауза. А я, когда эта пауза позникла, сказал ему и всем остальным:

– А я под своими подписался!

– Ну ты и наглец!! Ну ты и наглец!! …Завтра пойдёшь к главе администрации и ИЗВИНИШЬСЯперед ним!

– Я завтра ОБЯЗАТЕЛЬНОк нему пойду, но ИЗВИНЯТЬСЯне буду, потому что мне не за что ИЗВИНЯТЬСЯ!

На следующее утро мне отправился в сельсовет. Глава сельсовета находился снаружи и был озабочен проводившимся наружним ремонтом, которым занимался один из его подчинённых.

– Здравствуйте. Я совешил одну ошибку.

– Какую, – сказал мне глава сельсовета с готовностью выслушать, по всей видимости, мои ИЗВИНЕНИЯи принять их.

– Такую, что ПОВТОРИЛслова Лермонтова. Вы с ним, видимо, не можете согласиться.

Он растерялся и поспешил мне ОБЯЗАТЕЛЬНОчто-то сказать:

– Россия!… Она же такая светлая! …такая чистая…. Как её можно назвать «немытой»?

– Где это Вы сейчас видите «светлое» и «чистое»?! В ценах, которыми народ обобрали? Или в потоках лжи, с помощью которых его загнали в беды и несчастья, чтобы на этом какие-то твари стали наживаться?! Или в том, как население вашей России стало вымирать?! Мне, почему-то, жить тошно от всего происходящего, от всего вашего «светлого» и «чистого».

– Это вам-то плохо живётся?!

– Конечно!

– Да вы торгуете на рынке!

– Кто торгует?!

– Вы.

– Я ни одного дня ни на каком рынке не торговал!

– Не ты – так твой отец торгует!

– Мой отец не торгует. Что Вы сочиняете?

– Не отец, так, значит, кто-то другой с такой же фамилией! Или вы думаете, что нам НИЧЕГОне известно? Думаете, что мы НИЧЕГОне знаем?!

– Знаете что, Вы лучше приходите к нам домой и посмотрите на то, что как мы живём.

Этот разговор ни к чему существенному не мог привести, а я и не собирался, чтобы он стал ТЯНУТЬСЯи продолжаться ДАЛЬШЕ. Когда я стал уходить, то на обратному пути стал подходить к пониманию того, что почему могли прозвучать такие ОБВИНЕНИЯв торговле. Года ДВАназад сестра по причине нашего безденежья решила взять и продать кое-что из своих новых вещей, которые ещё не были в употреблении, и отнесла эти вещи в один из ОТКРЫВШИХСЯчастных магазинчиков, где она лишалась пятнадцати процентов от установленной ею цены в случае продажи. Я подумал о том, что власть держиться на возможности ОБВИНЯТЬ, оставлять кого-то в чём-то ВИНОВАТЫМИ