Бао Лин - Беседы Ши со своим сыном, или Тайны Дао Императора

Наконец Ши остановился около резных дверей, где стояли охранники в ярких одеждах дворцовой охраны, которых малыш принял за деревянные скульптуры каких-нибудь древних, ещё не ведомых ему героев. Они внезапно вытянулись в струнку и отдали почести высочайшим особам. Ши легко толкнул двери, и они податливо распахнулись, открыв взору малыша его будущие покои.

Низкая деревянная резная кровать, простой стол с письменными принадлежностями: уложенными в ряд по размерам кистями, стопкой тонкой рисовой бумаги и фарфоровыми белыми тушечницами. Но больше всего привлёк внимание малыша деревянный меч с алыми лентами.

Ши не был в этой комнате уже десять лет. С волнением, совсем не подобающим воину, входил он в детскую, где он сам впервые взял в руки кисти. Однако он подошёл не к ним, а к мечу, одиноко висящему на стене напротив стола. Ши вспомнил свой первый урок, вспомнил своего Учителя, его взгляд из-за плеча с озорной улыбкой, взмах чёрных волос. Деревянный персиковый меч в руках Учителя выписывал невероятные иероглифы с такой скоростью, что алая лента не успевала за ним и издавала лёгкий дребезжащий звук. Приоткрыв от удивления рот, он следил за своим Учителем, пока тот, хитро усмехнувшись, не взмахнул деревянным мечом так быстро, что отсёк маленький кусочек алой ленты. Крик удивления вырвался из груди Ши, а яркий кусочек шёлка медленно, подобно осеннему листку, упавшему с дерева при тихой погоде, скользил в плотном пространстве комнаты.

Где сейчас его Учитель? Смог ли найти он Путь к бессмертным? Или его душа до сих пор не обрела покоя… или Пути. Ши взял меч, аккуратно достал из деревянных резных ножен деревянный клинок, ощутил его деревянную рукоять… и – всё его тело содрогнулось от миллионов маленьких молний, пронзивших каждую клеточку. Он медленно провёл мечом перед глазами влево, потом вправо и снова влево, пока не понял, что за ним внимательно следит ещё одна пара глаз. И теперь каждое его движение будет оставаться в памяти его сына.

В сумраке комнаты он увидел лицо своего Учителя, который улыбался ему, как будто говоря: «Настал твой черёд стать Учителем» … Вот так происходит инициация. И не было пышных ритуалов, не били барабаны, не пели монахи… Просто отец начал учить сына быть в этом мире…

В тени комнаты, в полусумраке и живительной прохладе стояли двое, один из которых стал Учителем.

Ши медленно вставил клинок в ножны, соединив два предмета в один, повесил персиковый меч на стену, и из-за волнения даже не поцеловав по обыкновению сына, вышел из комнаты. У его сына, так же, как и у него в детстве, будет много учителей – каллиграфия, астрология, боевые искусства, но… Нечто, самое ценное и сокровенное, то, что познал только он и то, что передал ему его Учитель, он должен будет передать своему сыну сам.

Ему говорили, что следует делать и что не следует делать императору, но, каким должен быть император и что значит – быть императором, ему так никто и не сказал… И, потеряв Учителя в первом же походе, в свои шестнадцать лет он должен был принимать решения, от которых зависела его судьба, судьба его семьи, да и судьба всей империи. Он должен был быть тем, кому повинуются и люди, и духи, и время…

Проводив взглядом отца, малыш стоял в дверях комнаты один, не зная, что ему делать: плакать или радоваться. В комнате всё было для него ново и необычно. Но ему вовсе не хотелось шалить и бегать от мамок, их просто не было. Но был покой и умиротворение. Он шагнул внутрь комнаты, как будто делал первый шаг во взрослую жизнь. Сосредоточенность и тишина встретили малыша в его новой комнате.

Есть в тишине печальное: прости…

Есть детский крик, и есть раскаты грома…

Есть в тишине безумное: пусти

на свет прийти…

Или на крышу дома…

Есть в тишине печальное: прости…

И есть в молчании начало новой жизни,

Как будто хиромант

С твоей рукой запутался средь параллельных линий…

Спустя некоторое время в комнату наследника зашёл Советник и нашёл Его Высочество сладко спящим на кровати прямо в церемониальной одежде. Тёмная полотняная ряса, расшитая серебристыми облаками, подрясник из бирюзово-изумрудного атласа, плетёный из тонкой шёлковой тесьмы поясок, белые шёлковые чулки на ногах, а на голове была чёрная атласная шапочка с позолотой.

Советник разбудил его, помог ему переодеться и подготовил всё для занятий каллиграфией.

Чёрная тушь мягко ложилась на рисовую бумагу, послушная каждому движению кисти. Наследник внимательно следил за кистью, пока сам не захотел попробовать взять в руки кисть. Советник с мягким поклоном протянул ему кисть и положил перед ним новый лист рисовой бумаги. Малыш, недолго думая, стал повторять движения Советника. Вертикальная полоска вниз, потом горизонтальная черта, перечеркивающая полоску вверху, потом штрих слева от внутреннего угла перекрещенных линий вниз и влево и такой же зеркальный штрих справа. Вот и получился иероглиф дерево.