Дмитрий Беляков - Большой мир. Книга 1

– Потому что в его голове были такие же камни, как и у Сокша, – раздался голос Ворака с другой стороны.

Я сидел в задней части первой повозки и, свесив ноги, мерно покачивался из стороны в сторону. Вытянуться, к сожалению, возможности не было никакой из-за нагроможденных сундуков и мешков, но все остальное меня устраивало.

Осеннее солнце совсем не жгло, наоборот, было приятно ощущать на себе его слабые лучи в такую прохладную погоду.

– Ворак, ты создаешь неправильное впечатление обо мне у нашего спутника! – надулся Сокш, но глазенки все равно смеялись.

– Ты создаешь его перед каждым встречным, когда открываешь свой клюв, – довольно оскалился Ворак.

Сокш заржал, и пернатый Мямля поддержал его своим кряком. Я снова спонтанно дернулся от этого звука, так как все еще никак не мог привыкнуть к такому близкому контакту с этими каатор, как их называют местные. В памяти то и дело всплывали наброски новоявленных пернатых велоцерапторов, с которыми я так лихо их сравнил. Снова эта вселенная подбрасывала мне нескромные намеки на свое творческое однообразие.

– Ладно, шутки шутками, а легенда и правда существует, – отсмеявшись продолжил Сокш.

– Да знаю я твои легенды, – хмыкнул Ворак, – ты сочиняешь на ходу, дай только свободные уши.

Сокш возмущенно замахал длинными ручищами и поспешил объясниться:

– Не-не, на этот раз по-настоящему! Мне ее перед этим заказом рассказал старик Кранк за кружкой браги в Черном Жереке! Ты же знаешь, что этот старый дуб шастает по Фариде столько, что с него вот-вот труха начнет сыпаться.

– Знаю, кто ж его не знает, – вполне серьезно ответил Ворак. – Ну давай, и я тогда послушаю, раз такое дело.

– Господин Ворак, вам не кажется, что вместо баек вам следует осматривать местность и вести разведку? – раздался голос одного из торгашей.

Вроде бы его имя Марикаш, хотя за эти полдня я с ними еще толком не общался, чтобы запомнить каждого. Все трое обычно не высовывались из второй повозки, за исключением смены управления вожжами первой. Ну и конечно же, внимательно следили за тем, чтобы я чего не стащил у них. Как будто мне делать больше нечего, чем взваливать на себя кучу барахла, в стоимости которого я не разбираюсь, да и попросту не дотащил бы на своем горбу до ближайшей торговой точки.

– Господин Марикаш, давайте каждый будет заниматься своим делом и не учить, как работать, профессионалов! – гаркнул Ворак, не оборачиваясь.

Они вообще особо не церемонились с заказчиками и могли откровенно грубить торгашам. Видимо, в таких ребятах, как эти охранники, был хороший спрос, а предложений слишком мало.

Марикаш закряхтел что-то напарнику и не стал комментировать ответ кривоносого Ворака.

– Давай, Сокш, не томи, а то эти выкидыши погана так и будут глазами спину сверлить.

– Хе-хе, ладно. Слушайте, значица. В древние времена жил один маг тверди по имени Каменщик. Никто не знал его настоящего имени, поэтому Каменщиком он и остался в легендах, – начал Сокш.

– Ворона ты бескрылая, не нужно столько деталей! Я же сказал – не томи! – нервно вздохнул Ворак.

– Не получится не томить, гоблин ты кривоносый. Старикан Кранк так рассказывал, и я половины уже не помню! – праведно возмутился долговязый.

Ворак что-то прорычал несвязное, но не стал отвечать. Видимо, решил, что спор займет больше времени, чем его рассказ.

– Так на чем я… а, но это был не простой древний маг, а маг – коротышка. Смышленый был гаденыш, и как каждый из этих ушлых выкормлешей погана, дни и ночи возился с камнями. Мечтал он, значица, сотворить жизнь из камня!

– Тьфу ты. Какой ж он древний маг, если големов даже Желтые сотворить могут? – удивился Ворак.

– Да не голема, кривоносый ты забулдыга, а жизнь! Не чуешь разницу? Голем – это ж просто тупой булыжник, а он хотел сотворить именно жизнь. По крайней мере, старикан так сказал, – гаркнул Сокш и запыхтел.

Его Мямля, словно чувствуя недовольство хозяина, нервно замахал зубастым клювом и пару раз крякнул. К слову, кааторы Ворака и Кариса не были такими разговорчивыми, а тот, что принадлежал раненному охраннику, вообще плелся, привязанный к задней повозке, где отдыхал его хозяин.

– Ладно, не гуди, продолжай, – примирительно сказал кривоносый.

Сокш поправился на спине Мямли и, пару раз кашлянув, продолжил:

– Жаждал он создать каменную жизнь, значит. И настолько ему посерел весь остальной мир, что ушел от коротышек и забился в какую-то пещеру посреди Серых песков. Только тогда они еще небыли Серыми. Он не выбирался под солнце, от слова вообще, и думал только о своей маниакальной мечте. Так прошли сотни лет, и имя Каменщика превратилось в обычную сказку про безумца, который настолько заигрался чарами, что сошел с ума. История множилась и обрастала новыми подробностями, в конечном итоге добравшись даже до атлан…