И Калышева - Основы истинной науки -II

- Вздор! - отвечал больной. - Часовому стоило бы засыпать ста два фухтелей... да чёрт с ним; а ты не повторяй пустяков. Это какая-нибудь камер-медхен шла на свидание с пажом или камер-лакеем, либо ему пригрезились спросонья.

Вечером следующего дня, 4 августа, король, сидя в креслах, дремал; гусар сидел около него и вдруг заметил у камина белую фигуру. Не смея тревожить короля, он уставил на неё глаза и очень явственно увидел белую женщину.

- Видишь? - спросил король хриплым голосом.

- Кого, государь?

- Белую женщину, около камина?

- Вижу, государь?

- Видно, камрад, бабьи сказки правду говорят, - продолжал король, спокойно всматриваясь. - Пусть же убирается к чёрту, откуда пришла!

- Говорят есть такие молитвы....

- Может быть, но я их не знаю! - усмехнулся король.

Он опять задремал. Видение мало-помалу исчезло, как дым. К ночи весть о явлении «Белой женщины» разнеслась по всему дворцу; оттуда и по всему городу. На следующий день, 5 августа 1786 г., Фридрих скончался.

Через три года после тильзитского примирения, в 1810 году, когда король с своим семейством собирался в Потсдам, «Белая Дама» дважды явилась королеве Луизе. Вот что рассказывает об этом графиня А.Д. Блудова с своих «Воспоминаниях» (Русский Архив, 1873 г., № 11, стран. 2088 - 2090).

«Королева уже собиралась переехать на лето в Потсдам, и время, по-видимому, шло незаметно в хлопотах по приготовлению к отъезду. Королева была с m-lle Бишофсвёрден в большой комнате дворца, занятые обе каким-то делом, но мысль была далеко.

Вдруг королева вздрогнула и сказала, показывая на противоположную стену комнаты: «Видите ли?»

Фрейлина повернула голову. Вдоль стены шла, или, лучше сказать, двигалась медленно и плавно незнакомая женщина, вся в белом, с белыми волосами и бледным, как смерть, лицом. Дрожь пробежала по членам фрейлины. «Ещё грозит беда»! - сказала королева. Обе поняли, что это привидение, именно «Белая Дама». Через два, три дня королева собралась в Потсдам и Шарлоттенбург. Она сошла с лестницы садиться в карету. Фрейлина шла за ней; уже отворены были дверцы экипажа; кто-то из придворных чинов подал руку, чтобы посадить королеву, она уже подняла ногу, чтобы стать на подножки - и вдруг попятилась и остановилась в дверях. Фрейлина подумала, что она оступилась, порешила подойти и остолбенела. Между дверями сеней и дверцами кареты у самой подножки медленно и плавно, глядя прямо в глаза королеве, проходила та же белая, безжизненная фигура. Фрейлина видела её своими глазами. Через минуту королева поспешно села в карету и фрейлина с ней. «Слава Богу, - сказала Луиза: - это до меня касается: я не ворочусь живой»!

Видение Карла XI.

Протокол: «Я, Карл XI, король шведский, в ночь с 16 на 17 сентября 1676 года более обыкновенного страдал от своей болезни - меланхолии. Я проснулся в половине двенадцатого и, посмотрев случайно в окно, заметил большое освещение в зале государственных штатов. Я спросил канцлера Бьёлке, находившегося в моей комнате: „Что значит это освещение в зале государственных штатов? Не пожар ли?“ Но он мне ответил: „О нет, государь, это в окнах отражается блеск луны“. Я удовлетворился этим ответом и повернулся к стене, чтобы отдохнуть, но я чувствовал сильное беспокойство и снова повернулся к окну, и опять увидел освещённые окна. Тогда я сказал себе: «Не может быть, чтобы всё было благополучно; но мой возлюбленный канцлер сказал: „Нет, это только отражение луны“. В это время вошёл советник Бьёлке, чтобы узнать о моём здоровье. Я спросил этого прекрасного человека, не знает ли он, не случилось ли в зале совета несчастья или пожара?

Он помолчал несколько и ответил: „Нет, слава Богу; луна отражается в окнах, и от этого кажется будто бы зала освещена“.

Я несколько успокоился, но, снова взглянув на залу, заметил, что в ней как будто видны люди. Я встал, надел халат и, отворив окно, увидел в зале штатов много огней. Тогда я сказал: „Господа, тут что-то не в порядке. Вы знаете, что кто боится Бога, - не должен бояться ничего другого на свете. Я хочу пойти туда и узнать, что это может быть“.

Я приказал присутствующим сходить к вогенмейстеру и сказать ему, чтобы он пришёл с ключами. Когда он явился, я направился к тайному проходу, находящемуся под моей комнатой, направо от спальни Густава Эриксона. Когда мы пришли туда, я велел вогенмейстеру отворить дверь, но он в страхе умолял пошалить его. Тогда я обратился с той же просьбой к канцлеру, но и он отказался. Я попросил тогда советника Оксенштиерна, никогда ничего не боявшегося, отворить дверь, но он мне ответил: „Я поклялся жертвовать для вашего величества телом и кровью своею, но не клялся отворить эту дверь“. Тогда я сам почувствовал, смущение, но оправившись, взял ключи и заметил, что в проходе всё, даже пол, было затянуто чёрным. И я, и все присутствовавшие, дрожали. Мы направились к дверям залы штатов. Я снова приказал вогенмейстеру отворить дверь, он снова просил пощадить его. Я просил о том же других, сопровождавших меня, но они просили уволить их от исполнения моего приказания. Тогда я взял ключи и отворил дверь, но только что хотел войти, как отступил в большом смущении. Я поколебался одно мгновение, но потом сказал: „Господа, если вы последуете за мной, мы увидим, что здесь происходит; может быть Господу угодно дать нам какое-нибудь откровение“. Они все ответили дрожащим голосом „да“, и мы вошли.