Евгений Трубицн: Обучение тишиной

— «Здравствуйте» — бодро произнес я, но ответом было все то же безмолвие. Силуэт исчез, а напряжение нарастало с огромной скоростью, сознание сжалось до пульсирующей точки и постоянно ощущалось присутствие чего-то необъяснимого и опасного. Не медля ни секунды и не пытаясь выяснить, что произошло, я вышел на улицу и под воздействием яркого солнечного света на некоторое время забыл о произошедшем.

Позже когда я встретил друга, он немного удивившись, объяснил мне, что во время моего визита, они с семьей как обычно сидели перед телевизором, поедая свой завтрак. На протяжении всего промежутка с шести до девяти часов утра у них постоянно горел свет и велась оживленная беседа. Услышав эти слова, я впервые остро ощутил факт своего хрупкого существования. Осознал, что моя жизнь может прерваться в любой момент по неизвестной причине. С этого дня меня стало сопровождать чувство, которое я определил как присутствие своей жизненности. Я невольно вспоминал о себе все чаще. Погружаясь в диалог с людьми или забывшись в интересном развлечении, я непременно выныривал из замутненного состояния транса. Транса, который сопровождает практически всех людей на протяжении жизни, оставаясь неузнанным и непреодоленным. Но новое для меня состояние задержалось не долго. Буквально через несколько дней я вернулся к привычному для большинства сну на яву.

Мое знакомство с сидячей медитацией состоялось в тринадцать лет, когда мне в руки попалась книга о боевых искусствах монастыря шаолинь. Старая, местами затертая обложка была завернута в полиэтилен, удерживаемый кусочками скотча и не внушала доверия из-за растрепанного вида. Но прочитав несколько страниц, я не смог оторваться и проглотил книгу целиком за один вечер. Особо не вникая в различные приемы, которые в избытке содержались в учебнике, а в основном лишь обращая внимание на философию и описание методов медитации, я ни на шутку загорелся восточными идеями. Едва закрыв книгу, я сразу же попытался принять позу лотоса, что удалось мне довольно-таки легко, благодаря давним занятиям единоборствами.

На протяжении следующих девяти лет я занимался сидячей медитацией каждый вечер, не пропуская ни дня. Основной метод, который я применял на протяжении этих лет, заключался в наблюдении за дыханием. В начале я подсчитывал только выдохи, а по мере достижения стабильной концентрации переключился на слежение за вдохами. Через несколько лет я научился, как мне тогда казалось, полностью отключать внутренний диалог с помощью определенного ритма дыхания, который ненароком открыл в процессе тренировок. Находясь в состоянии внутреннего безмолвия, я не делал ничего особенного, а лишь фиксировал процессы, возникающие во мне. Например, если в течение медитации я случайно кашлял, то осознавал, что именно это я и сделал. Иногда мысли могли брать верх и я спокойно, не сопротивляясь, отдавал себе в этом отчет. Бывали дни, когда медитации проходили по совсем иному сценарию. Я никак не мог сосредоточиться и тщетно просиживал в позе лотоса, отвлекаемый мыслями и возникающими из ниоткуда эмоциями.

За эти годы я все ближе подходил к понимаю, что одного лишь безмолвного сидения мне не достаточно, потому что с нарастающей силой вновь и вновь ощущал противоречия между спокойствием, сопровождающим процесс медитации и нередко импульсивным, неуправляемым поведением в обычной жизни. Люди, которые также увлекались медитацией, при общении сплошь и рядом вели себя высокомерно или наоборот излишне сдержанно и отстраненно, резко выделяясь из окружения. Многие из них старались поразить окружающих красивыми, витиеватыми фразами или непривычными ответами на простые вопросы. В итоге многочисленные наблюдения за «духовными людьми» убедили меня в их сильнейшей неприспособленности к жизни. Все чаще я замечал у них желание убежать, отгородиться от общества, что происходило в основном от неудовлетворенности своей работой, семьей или существованием в целом. Поэтому год за годом я испытывал на себе всё новые и новые методы воздействия на сознание, стараясь найти способ перенести медитативное состояние в повседневность, не теряя при этом способности к нормальному взаимодействию с людьми. Увы, любые упражнения, которые встречались в ходе моих поисков, помогали ненадолго и в определенный момент заканчивались тупиком.