Исследование этих вопросов с максимальной искренностью и тщательностью можно считать самым практическим начинанием всей моей жизни. Даже если мою псевдо- гатху не прочтёт никто другой, её обязательно нужно написать, чётко и честно. (Я должен сделать всё, что в моих силах, чтобы быть предельно честным с самим собой: при обсуждении этой темы как никакой другой любое сокрытие нежелательных «улик», любой обман сделали бы весь проект нелепой потерей времени.) Я мог бы назвать её собственной, в высшей степени личной и переставшей быть мифом «Книгой мёртвых» — конечно, далеко не египетской или тибетской, и даже не религиозной в обычном понимании этого слова, а искренне современной, западной и основанной на фактах. Ибо моя цель — провести это исследование в том духе, чтобы придать самому банальному обрывку имеющегося в настоящее время доказательства , самому слабому проблеску непосредственного опыта и малейшему порыву к смирению перед лицом данного бо́льшую ценность, чем целым библиотекам священных книг и учёных трудов. Здесь ничему — каким бы оно ни было возвышенным и священным — нельзя верить; всё — каким бы оно ни было приземлённым — нужно подвергать проверке и испытанию. В этом вопросе жизни и смерти я не могу позволить себе принять на веру ни одно учение, не могу положиться ни на чьи слова — и не могу пренебречь ни одной подсказкой. Именно здесь, на пороге смерти, я понимаю, что вынужден последовать совету умирающего Будды и стать светилом для самого себя, не ища никакого внешнего прибежища.
Такое осторожно-непочтительное отношение к институту религии, ко всем почитаемым авторитетам становится всё более необходимым сейчас, когда в нашем распоряжении (как я подробно опишу ниже) имеются недавно полученные важные опытные данные, касающиеся нашего предмета изучения. Эти данные можно разделить на три группы. Первая группа проистекает из опыта и скептического, открытого в перспективу подхода современной науки, а также из некоторых актуальных научных открытий, особенно в области физики элементарных частиц. Вторая группа основана на недавних исследованиях рассказов пациентов, которых удалось вернуть «с того света». Третья группа основывается на ряде простых экспериментов, которые я использовал на протяжении последних тридцати лет для исследования нашей подлинной природы, или восприятия от Первого Лица, и включает техники для непосредственного распознавания того, кто проводит эти эксперименты, того, кто живёт и умирает, того, кто не делает ничего подобного. (Подборка этих экспериментов составляет основу этой книги, и если их осуществить, а не просто прочесть, это несомненно внесёт ясность в вопросы человеческой природы и судьбы.) Эти три направления — особенно последнее — требуют качественно нового подхода к предмету нашего изучения, и нам следует начать с полного нуля, в духе предельной беспристрастности.
Едва ли можно преувеличить существующее в настоящее время сопротивление такому исследованию, сопротивление любой искренности и реалистичному взгляду на неминуемость смерти. Посмотрите на популярный в мире рекламы и моды культ «молодость любой ценой». Посмотрите на общества пожилых людей, приверженных идее «будь того возраста, на который ты себя чувствуешь» и избегающих всего, что напоминает о старости, болезнях и смерти. Посмотрите на «неоязык» и эвфемизмы типа «он молодой — ему всего семьдесят» вместо «он стар — ему уже семьдесят» и «пожилые люди», «люди старшего поколения» вместо «старики», «старухи». Посмотрите на похоронный абсурд, так эффектно описанный в «Незабвенной» Ивлина Во [1] Evelyn Waugh (1903–1966), английский писатель, автор произведений философско-сатирического характера. — Прим. перев.
. Посмотрите на криоконсервацию — замораживание только что умерших для их возвращения к жизни, когда будет разработана соответствующая технология, — демонстрирующую в действии мнение о том, что «смерть — это обман рода человеческого, который больше нельзя терпеть» [2] Alan Harrington, The Immoralist: An Approach to the Engineering of Man's Destiny , New York, Random House, 1969. — Прим. автора
. Посмотрите на сектантов, всерьёз уверяющих, что смерть есть нечто излишнее и неестественное и что мы можем жить столько, сколько захотим. Как это не похоже на почитание старости и поглощённость смертью и загробной жизнью, так явно присущие определённым великим культурам! И опять же, какой контраст с memento mori (помни о смерти) прошлых столетий нашей собственной цивилизации — все эти человеческие черепа, вырезанные на надгробных камнях и выставленные на каминных полках, все эти бесчисленные гравюры и картины, обращающие живых к зловещему зрелищу Старухи с косой и воображаемым последствиям её прихода!
Читать дальше