Юлия Ефимова - Летописец. Книга 2. Тень во времени

– Марция, ты уже знакома с бароном Сиверсом, а это его отец Ноэль Сиверс. – Титула к имени не прилагалось, тем не менее, Марция знала, кто перед ней. О Ноэле она слышала от матери. Он соблазнил племянницу Маэрины Анну, при этом спас Дайруса от верной смерти. Гиемон как-то сказал жене, что лучше бы этот жалкий писарь не лез в чужие дела. Марция думала, что увидит кого-то вроде Георга, однако перед ней стоял ничем не примечательный мужчина с поседевшей бородкой, внимательными карими глазами, чуть приподнятой левой бровью. Из-за седины, морщин и усталости на лице он выглядел старше тридцати девяти лет. Когда-то он явно был красив, теперь же это не бросалось в глаза. Из присутствующих аристократов один Георг Ворнхолм поздоровался с Ноэлем довольно вежливо. Марция заметила, что старший Сиверс слегка хромает и старается не пользоваться за столом левой рукой. Вопреки этикету Райгард посадил отца возле себя, чем вызвал гневные взгляды Эйварда Ривенхеда, который сидел во главе соседнего стола слева. Валер Мэйдингор, сидевший во главе правого стола, внимания на это не обратил, занятый беседой с Георгом. Ноэль явно стеснялся общества. «Этот человек здесь не на своём месте, – подумала Марция, – как и я. Только он может уйти, мне же пути назад нет».

Марция принялась за устрицы в винной похлёбке с имбирём и мускатом, почти не чувствуя вкуса, остальные негромко переговаривались друг с другом, исподтишка поглядывая на принцессу. Когда серебряная тарелка опустела, она обратилась к королю:

– Ваше Величество, благодарю за предоставленные комнаты. Вы не возражаете, если я сменю балдахин на кровати?

– Почему бы нет? – фыркнул Дайрус. – После смерти Тории ими никто не занимался.

Марция поёжилась. Конечно, ей придётся жить в комнатах, где жила Катрейна, где умерла Тория.

– Ваше Величество, – в разговор вступил доминиарх Ривенхед. – Через пять дней собор, как вы и просили, будет готов к венчанию. Церемония, безусловно, обещает стать грандиозным событием. Вы подтверждаете назначенную прежде дату?

Голоса за столами смолкли, все уставились на короля. Дайрус покраснел, Марция медленно посмотрела на доминиарха: тот делал вид, будто ответ его совершенно не интересует.

«Уж ты-то хотел бы не только новую дату, но и новую невесту», – подумала Марция, переводя взгляд на Илзу. У фрейлины сверкали глаза, соперничая с алмазами в серьгах и ожерелье. Диадема в её волосах напоминала корону. Девушка выглядела очень красивой в платье золотой парчи с накидкой фиолетового бархата. Сосед Марции, барон Сиверс, не сводил с неё взгляда весь вечер. Макс Мэйдингор тоже посматривал на неё с интересом.

– Ваше Величество, – барон Морс поднялся, чтобы дотянуться до бараньих лопаток с чесночным соусом. – Полагаю, что перенос даты нам на руку. Король Гиемон лично сможет присутствовать на свадьбе. Вы не представляете, как он сожалел, что неотложные дела задержали его в Арпене.

Отец и впрямь подумывал прибыть в Нортхед, но отменил поездку из-за ссоры с Урмасом Лодивийским и проблем в Шагурии, где после взятия Гимера и убийства Яниса Руханского было крайне неспокойно, назревала новая война. Гиемон решил: лучше отправить дочь одну, чем ждать, рискуя, что Дайрус найдёт повод отказаться от свадьбы.

– Надолго король Гиемон прислал к нам флот? – поинтересовался Георг Ворнхолм, разрезая кусок жареной оленины в красном вине со специями.

– Как вы понимаете, Его Величество побоялся отправить дочь без сопровождения, – заметил барон Морс, – но когда торжества закончатся, я вернусь домой вместе с флотом. Увы, Шагурия продолжает сеять ересь повсюду, лодивийцам не терпится ввергнуть нас в войну с ней, чтобы начать новые завоевания.

– Я также сожалею, что король не сможет присутствовать на свадьбе дочери, – громко ответил послу Дайрус. – Думаю, нет смысла откладывать.

Теодор склонил голову, глотнул вина, не глядя по сторонам.

– Прошу извинить, меня ждут дела. Мне нужно повидать… моего летописца, – Дайрус поднялся. Все удивлённо посмотрели на короля. Он, ни на кого не глядя, вышел из зала. Марция хотела сделать то же самое, но это значило бы показать страх. Она осталась.

Ужин продолжался невыносимо долго. На столах появилась вторая перемена блюд, потом третья. К этому времени все наелись и слушали песни о подвигах великих воинов и святых, смотрели на фокусы, кривляния шутов и акробатов. Одни гости азартно подпевали музыкантам, другие прогуливались по залу. К Марции никто не обращался. Райгард, оживившись после ухода короля, присоединился к Илзе, которая о чём-то спорила с кузенами в углу. Ноэль неодобрительно, как показалось Марции, наблюдал за сыном.