Вейл Оуэн - Жизнь высших миров

Видишь, всё учитывается здесь, даже ситуации, которые кажутся случайными и мимолетными в земной жизни. Все они регистрируются и рассматриваются в их связи друг с другом. Все как будто непреднамеренные разговоры или случайные встречи, прочитанная книга, рука, пожатая однажды на улице, немногие знакомые, встреченные в доме общего друга — каждый пункт регистрируется, учитывается, соотносится и используется, когда требует случай. Так оно будет и в этом случае.

Никогда поэтому не ленись взвешивать хорошенько всё, что ты делаешь, и каждое слово, что ты говоришь; не из беспокойства, но скорее взращивая привычку желать делать добро; всегда и везде излучать доброту сердца, ведь в Царстве это не мелочь, но нечто такое, что делает плащи яркими, а тела лучистыми.

Четверг, 23 октября 1913 г.

Возможно, если бы мы взялись подробно рассказывать тебе о нашем развитии в этих небесных сферах, мы бы утомили тебя, потому что множество деталей показалось бы лишними и не было бы воспринято. Но это можно поправить, если мы сопроводим то, что писали прошлым вечером, дав тебе сейчас пример — в порядке иллюстрации.

Не так давно мы получили послание о прибытии на Мост сестры, которая перешла с дальней стороны, где лежат области мрака. Меня и еще одну из нас послали проводить ее в этот Дом. Мы шли быстро и нашли нашу питомицу, ожидавшую нас. Она была совсем одна, потому что ее спутники оставили ее, чтобы она могла с пользой для себя побыть в тишине, в молитве и размышлении, перед началом дальнейшего продвижения.

Она сидела на поросшем травой склоне под деревом, ветви которого простирались над ней, как балдахин. Ее глаза были закрыты, и мы стояли перед ней в ожидании. Когда она открыла их, то посмотрела на нас с вопрошающим выражением.

— Сестра, — обратилась я к ней, — мы не знаем, кто ты, но мы знаем, что ты была всегда ребенком нашего Отца, и потому — всегда была нашей сестрой. Ты либо одна из тех, чьи лица обращены к солнечному сиянию Его Присутствия, или та, кто, боясь трудностей, снова повернет к Мосту.

Она недолго молчала, а потом сказала:

— Надеюсь, нет. Там всё слишком ужасно.

— Ты должна выбрать; ведь ты не можешь оставаться здесь. Ты пойдешь по дороге, ведущей вверх, — разве нет? — и мы протянем тебе руку и одарим тебя сестринской любовью, чтобы помочь в пути.

— Там они тоже звали меня сестрой; они звали меня «сестрой» в насмешку, без конца подвергая меня позору и мучениям. Я не знаю, как мне поступить дальше; я так запятнана, и отвратительна, и слабовольна.

Я прервала ее, сказав, что сейчас она должна постараться забыть эти испытания, пока мы не окажем ей помощь. Я знала, что ноша ее будет тяжела и горька; но есть только один путь вперед — ничего нельзя замалчивать, всё следует рассмотреть и понять каждый поступок и слово вплоть до нынешнего мгновения. Должна быть признана Божественная справедливость и Божественная любовь во всем — и это единственный путь вперед и вверх. Но с этим следовало немного повременить, пока она будет в состоянии вынести это. И потому мы утешили ее и шаг за шагом увели оттуда.

Пока мы шли, она оглядывалась по сторонам и спрашивала о том, что видела. Мы рассказывали ей всё, что она могла понять. Мы рассказывали ей о нашей Матери-Ангеле, которая правила местностью, и о наших тамошних подругах по труду. Внезапно остановилась и сказала, что не может идти дальше, потому что ей страшно.

Оказалось, что когда страж на другой стороне Моста далеко во мраке услышал ее крик о помощи, он тотчас направил туда луч света и послал посланца помочь ей. Этот дух нашел ее, близкую к обмороку, на берегу темного мрачного потока, воды которого были зловонны и горячи, и перенес ее в Дом у ворот Моста. Здесь ей оказали помощь, восстановили силы и направили по Мосту к тому месту, где мы ее нашли.

Теперь выяснилось, что, когда этот дух-труженик нашел ее, она почувствовала чье-то присутствие, но никого не могла увидеть. Поэтому она громко закричала: «Будь ты проклят, если тронешь меня!» — думая, что это был один из ее прежних мучителей и сотоварищей по злу. Дальше она не помнила ничего, пока не пришла в себя опять в Доме у ворот. Она понимала, что прокляла одного из посланников Бога и боялась света. Проклятие есть проклятие, против кого бы оно ни было направлено, и оно тяжестью лежало на ее душе.

Мы с моими спутницами всё обсудили и пришли к выводу, что должны вернуться. Этот грех ее был направлен против одного из наших товарищей по труду в областях света и любви, и мы видели, что она не найдет покоя среди нас, пока это зло не будет исправлено. Мы пошли назад к Мосту, а потом к Дому у ворот.