Наталья Степанова - Магия-4

– Кому роете домик?

Я устал, хотелось пить, бабка меня раздражала. «Задаст пару вопросов для отвода глаз, а потом начнет клянчить деньги», – подумал я и сказал, чтобы она топала отсюда и поскорее.

Бабка, не ответив, начала пристально вглядываться в меня. Тогда я еще больше разозлился и выматерился.

Неожиданно бабка выставила вперед руку (так обычно делают рога на гусей) и сказала:

– Душа твоя, как у злой собаки. Не знаешь людей, не лай! Будешь ты, парень, плакать и кончишь веревкой. Скоро сам в такую яму ляжешь.

Сказала она это и ушла. Я ей вслед говорил что-то грубое, но она не обернулась.

Тут я подумал: где же это ребята так долго шарятся, жрут, наверное. А я здесь как дурак один сижу! И вдруг слышу голос:

– Не один ты, а со мной. Оглядываюсь – поблизости никого нет.

– Почудилось, – мелькнуло у меня в голове.

В ту же минуту голос сказал:

– Нет, не почудилось, это я с тобой. Я возьми и вслух скажи:

– А ты кто?

– Я Иван, меня вчера схоронили. Понимаю, что делаю глупость, но снова спрашиваю вслух:

– А фамилия как?

– Фролов, – был ответ.

Мне стало страшно. Думаю, совсем я чокнулся, сам с собой разговариваю, кто услышит, засмеет.

А голос говорит:

– Сейчас Сашка придет и пойдете бабе яму рыть, а Володька ваш за пивом побежал.

Я зажмурился и не шевелюсь. Боюсь, понимаете. Тут подходит Сашка и говорит:

– Вовка за пивом дунул. Пойдем, Бугор дал задание вон там у рощи вырыть яму (избегали слова «могила» и всегда говорили «яма»).

Я Саньку спрашиваю:

– Не знаешь, для кого яму заказали?

– Для женщины, говорят, – ответил Сашка.

В тот день голос больше не давал о себе знать.

Утром я проснулся от того, что ощутил сильный толчок в спину и услышал:

– Вставай, время семь часов, проспишь ведь.

Голос был тот же самый, и я по инерции спросил:

– Это ты, Иван? Он ответил:

– Я, кто же еще?

Когда я завтракал, ясно слышал, как он сплюнул и сказал:

– Жрешь ты, парень, ну как свинья. Перед кладбищем, то есть перед работой, голос сказал:

– Ладно, копай, только не халтурь. Плохо, когда тесно.

И тут я спросил:

– Как, говоришь, твоя фамилия?

– Фролов, – был ответ.

Я летел в сторожку, как на крыльях. Схватил регистрационный журнал и, действительно, среди восьми человек, похороненных три дня назад, нашел Ивана Фролова. Посмотрел, в каком квартале и под каким номером могила, и пошел ее искать. Нашел. Стою и рассматриваю фотографию. Тут опять голос Ивана раздается:

– Я всегда на фото хуже получался, чем на самом деле.

Не задумываясь уже о том, что делаю, спрашиваю его, от чего он умер. Ответ был – по пьянке. Я ему говорю, что смерть не из лучших, а он мне отвечает, что у меня будет не лучше, я, мол, вообще, задавлюсь.

Оказался я как зверь в клетке: и дома не мог находиться и на кладбище страшно было появляться. Однаждя решился и пошел к невропатологу. Тот меня выслушал и выписал талон к психиатру. Вижу, не верят мне, в дурдом упекут. Не пошел я к врачу. Пытался рассказать о своей беде знакомым. Те от меня как от зачумленного шарахались. Кто-то считал, что я шутки вздумал шутить, другие советовали, чтобы я лучше помалкивал, что тут, мол, психушкой пахнет…

Наконец я понял, что больше не могу его терпеть рядом с собой, а еще до меня дошло, что это та бабка втравила меня в ад.

Наверное, не нужно мне писать это письмо. Оно большое, глупое, как исповедь, от которой нет проку, только одна надежда.

Я надеюсь, что вы поверите мне, перед смертью ведь не лгут… Иван сидит напротив, я его не вижу, но я слышу. Он говорит, что мне не на что рассчитывать:

– Если порвешь это письмо, то тебя хоть будут считать нормальным. А прочтут его, то так и останешься в их памяти тронутым. Порви!

Если бы не его указ, я, может, и порвал бы, но оставляю письмо ему назло. Потому что это он виноват в моей смерти. Целую вас всех и обнимаю.

P.S. Иван сказал, что через месяц у вас сдохнет кобель Цезарь. Я думаю, когда его слова сойдутся, вы все-таки удостоверитесь в моей правоте…»

Женщина, принесшая письмо, сказала, что через месяц после похорон у них действительно умерла собака по кличке Цезарь…

«Прицепить» мертвых к живому куда легче, чем «отцепить». Конечно же, в каждом случае свой подход к работе. Избавляющий обряд проводят, исходя из того, как произошла подцепка.

Вот один способ «отцепить» от себя мертвого.

Попробуйте разговорить дух перед церковной службой, в 12 часов дня. Если вам это удастся, то, находясь в контакте, поставьте на стол свечу и обойдите ее трижды, говоря при этом: