Василий Чибисов - Книга клинка

Толпа осуществляет расправу над лучшими. Если вы покорно отдаетесь на заклание, вы не жертва и не пророк. Вы покрываете себя позором.

Не вам, воинам мудрости, лежать прахом у ног толпы. Не вам, услышавшим зов красного ангела, искать признания толпы. Не вам, личностям, подстраиваться под биомассу. Не вам, созидателям, тратить время на изучение дикарских обычаев.

Вы повергаете врагов во прах, венчая виски свои белым пеплом.

Вы заставляете толпу искать вашего расположения, ловить каждый ваш взгляд и каждое ваше слово.

Вы решаете, что сегодня слепить из биомассы. Скульптуру, массовку, паству, материал для экспериментов, живой щит или удобрение для полей.

Вы выбираете, какие обычаи и привычки можно простить дикарям, а от каких они навсегда откажутся под страхом смерти.

Но разве так сейчас происходит? Нет. Все перевернули и извратили. Суд над личностью осуществляет толпа. Движением ресурсов и кадров руководит толпа. Даже правителей избирает толпа. Толпа погружает мир в великую бойню. Прискорбно, что в этой бойне гибнут не толпы, а личности. Потому что толпе уже не доверяют оружия, толпа не трудится, толпа не встречает у своих границ толпу варваров. Нет. Толпа обжирается на социальные пособия. Толпа глупо хихикает над экранами смартфонов. Толпа отправляет на фронт воинов, а потом фальшиво скорбит о них. Толпа требует толерантно относиться к варварам, потому что в них с ликованием узнает собственную уродскую натуру.

Толпа тянет мир на бойню. И бойня грянет. Но вмешается красный ангел. И возведет меня на высокий пост. И я отзову войска со всех фронтов, чтобы поразить врагов внутренних. И я обеспечу святость частной собственности для тех, кто трудится и созидает, чтобы трудились и созидали без опаски. И я освобожу мыслящих, чтобы свет дерзких мыслей разрезал тьму суеверий. И я буду наблюдать за толпой через всевидящее око их собственных смартфонов.

А если народ будет и дальше требовать бойни, то я утолю их жажду крови. Но не кровью лучших или кровью инаковых, а кровью худших и кровью вырожденцев.

Враги мудрости, равно в жреческих одеяниях, шутовских нарядах или лохмотьях – все будут отправлены в небытие, ибо взор красного ангела не обмануть облачением.

Толпа не может созидать. Но толпа не умеет и разрушать. Все, что толпа до сих пор пытается отправить в небытие, раз за разом возвращается из небытия. Освобождая пространство, толпа не создает заслона против пустоты. И пустота проявляет свой модус – экстенсию. После каждой революции пустота экстенсирует, заполняя собой пустые башни твердыни. Так на пустом троне рождается симулякр.

Симулякр есть пересечение пустоты и толпы. Толпа думает, что выбрала симулякра своим большинством. Пустота думает, что симулякр наполнит ее новым содержанием. Но симулякр вероломен: он стравливает народ с пустотой, а пустоту с народом. Народ селится в исторической и идейной пустоте. Пустота селится в народных головах и карманах.

По жилам симулякра вместо крови бежит опиум.

Симулякр не имеет имени, хотя называют его. Симулякр не имеет обличия, хотя на экранах постоянно видят его.

Симулякр, меняя имена и облик, может прикинуться и бунтарем, и карателем.

Не царь, но трон.

Облачился симулякр в народную шкуру и принял позу воина-победителя, и показал народу головы разбойников, что гнездились в южных горах. И призвал симулякр огонь на южные горы. И наполнил симулякр ярмарки товарами, жилища теплом, театры зрелищем. И пожрал симулякр старца, ибо старец был пуст и сам был пустота, и только вином мог заполнить себя. И стал симулякр на место старца – и приняло тогда племя людское и товары, и тепло, и зрелища, и ликовало над заревом пожарища в южных горах.

Нескоро поняло племя, что не дал им ничего симулякр, но лишь взял и разделил меж своей свитой. Товары на ярмарках нельзя было ясти. Тепло в жилищах не согревало. Зрелища были унылы и отвратны. В горы на ту войну ушли и не вернулись лучшие молодые воины. Пустота же, по воле симулякра, породила потомков во множестве. Хищные и безмозглые, потомки пустоты были поставлены надзирать над народом и друг над другом.

Не из стольного града, а со всего сурового края призвал симулякр карателей. И обрушил на голову народа дубину, карая и своих, и чужих. Те же, кто выходил славить симулякра, сами были и темны, и лживы, и медью был оплачен их лай. И отвратились от них последние.