Борис Акимов: Исповедь хироманта. Жизнь как чудо

Песня культовая – «Эх, дороги!» Петь я люблю, но не умею. Но не в Большом же выступать. И с удовольствием принял участие в хоре.

На первой спевке хормейстер просил разделиться на теноры и басы. Думал недолго. Конечно, я бас. Это серьезней тенора.

Хормейстер похвалил певцов за энтузиазм, но заметил, что кто-то в басах тенорит. Да, до баса я не дотягивал.

На следующей спевке я уже был среди теноров. «Басы – хорошо! – сказал преподаватель. – Но в тенорах кто-то басит».

На другой день я уже рассказывал режиссеру о своем драматическом таланте. Убедил.

Но не дано мне было на этот раз блеснуть актерством. Мой номер, чтение стихотворения о войне, на репетиции которого я потратил две недели, таинственным образом исчез из программы, чему я был несказанно рад.

Областная больница заняла первое место среди областных ЛПУ.

Примерно такими веселыми историями была насыщена моя комсомольская жизнь. Не соскучишься. Меня даже уже прочили на место секретаря местной комсомольской организации.

Как-то в погожий солнечный день мы с Виктором Ливцовым и нашим другом В., инструктором горкома ВЛКСМ, совершали прогулку на теплоходе по Оке. Глядя на левый берег Оки, я заявил своим друзьям: «Ну, вот я и в Орле. Скоро буду главным врачом и поселюсь вон там, на берегу». Это предсказание, сделанное с бравадой, полностью сбылось.

Началось с того, что однажды я, проснувшись, стал напевать строку из песни В. Высоцкого: «И затеялся странный, чудной разговор…»

Сразу с утра меня вызвала к себе начальница отдела кадров областной больницы и с «прискорбием сообщила», что перспективы остаться в больнице нет. И я поеду главврачествовать в глухую орловскую деревню.

Так начала сбываться первая часть моего собственного пророчества, и так появилась у меня моя первая персональная примета, подаренная мне Леопольдом Никодимовичем. Собственно, это было и первое проявление в моей жизни Судьбы, которое я явно ощутил.

А свое первое жилье в Орле я приобрел через три года именно на том месте, которое указал. Наколдовал. Это отдельная история.

Первая примета, данная Судьбой, работает всегда. Правда, иногда немного напрягает. Просыпаешься – начинаешь петь. И думаешь – к чему бы это?

Тем более, если тема тревожная. Ведь Судьба чаще нас предупреждает о плохом, чем о хорошем. А зачем предупреждать о хорошем? И так все будет хорошо.

Ангелы мои спешат предупредить меня о неприятностях. А зачем предупреждать о приятностях? Будет счастье – и так порадуемся. Предупреждать об опасностях, которые можно предотвратить, имеет смысл. А если неприятность неизбежна, то чтобы мы осознали и приняли. Опять же сказав: «Да, в твоей жизни черная полоса, но на то попущение Господне. А Он благ и человеколюб, и еще перевернется на твоей улице грузовик с мармеладом».

В дальнейшем, по мере развития духовной зрелости, Судьба давала мне все новые и новые знаки.

С другой стороны, к примете привыкаешь и ждешь ее. Например, садишься в машину, включаешь радио и… сердечко начинает быстрее биться. Что там мне споют? Особенно когда планируешь какое-то дело.

Как правило, знаешь, что ждет тебя.

И если случается какая-нибудь непредвиденная гадость, сразу вопрос: «Ну, что ж не предупредили, ангелы мои?»

Два дня я как-то ходил и пел «На Цейлоне острове или на Майорке…» из О. Митяева. Голову сломал – к чему бы это? Если обратить внимание на тему, то название песни – «Чужая война». И пленные матросы упоминаются. Нехорошо-с. Кончилось все благополучно. Заехал в ОУФМС. Получил новенький загранпаспорт. Он ждал меня как раз эти два дня. Спросил у дочери: «Куда летим?» «В Испанию, папа», – ответил ребенок.

Иногда я получаю информацию о событиях, никак со мной не связанных. Как-то проснулся и запел: «Рейкьявик, Рейкьявик…» Есть такая песня у группы «Маша и медведи». Включаю телевизор: мама дорогая, в Исландии проснулся вулкан! Оно мне надо?

Борис Константинович, да вы – пророк! Ну что вы, судари мои! Хотя…

Как и любое человеческое существо – хитрю. Не люблю неприятностей и стараюсь петь песни веселые. Пусть все будет хорошо. Иногда это получается. Выходит, таким простым образом меняю судьбу.

Но чаще всего в этот момент хорошие песни почему-то не лезут в голову, а что-нибудь типа «Вот такая вот фигня у меня. У меня» (И. Сукачев). Причем не отвяжешься. Прямо хочется и хочется петь.

Ну, когда особо неприятная песня, да еще в сочетании с некоторой тревогой – я начинаю читать стихи. Вспоминая забытые. Мозг загружается. Это называется мантра-йога.