Борис Акимов - Исповедь хироманта. Жизнь как чудо

Мою дальнейшую судьбу в некоторой степени определил A. M. Кашпировский.

В мои обязанности, помимо врачебной деятельности (на поезде все были здоровы), входила агитационно-организационная работа.

Ранней весной я был отправлен в город Хабаровск, где и остановился на ночлег в одной из гостиниц, поджидая, когда прибудет мой поезд.

Это было время антиалкогольной кампании и, приняв свою дозу спиртного в единственном на весь Хабаровский край пивном баре, я вернулся в гостиницу и стал отходить ко сну. В это время по телевизору шла самая смотрибельная передача того времени – «Взгляд». Я устроился поудобнее в постели и смотрел. Но усталость и алкоголь сделали свое дело, и я уснул. Проснулся со странным чувством – кто-то явно меня разбудил. Я открыл глаза – на меня из телевизора немного исподлобья смотрел какой-то мужик. Это был Кашпировский. Он проводил лечебный гипнотический сеанс. Это неожиданное пробуждение пробудило и мой дух – я понял, что мне надо ехать в Москву на учебу.

Что делать? Вывод напрашивался сам – надо колдовать.

Когда снега уже таяли, расцвел багульник и все дышало весной, наш поезд оказался в поселке Чара. Чарская пустыня, посреди которой находился поселок, известна полудрагоценным камнем чароитом, радиоактивными рудами и заброшенными сталинскими лагерями, в которых обреченные на смерть зеки эти руды и добывали.

Место магическое, и я решил этим воспользоваться. Сойдя с поезда, я отправился к сопке, находящейся в нескольких километрах от станции. Местность была незнакомая, но я знаю и люблю лес. Пустыня есть пустыня, а редколесье позволяло мне лучше ориентироваться. Вскоре я вышел на берег небольшой речушки. Ледяная вода меня не пугала, наоборот – испытания перед ритуалом только дают энергию. Но сибирские реки замерзают начиная со дна. И отмерзает дно последним. Феномен вечной мерзлоты. Песчаный берег переходил в гладкий ледяной желоб льда. Я разделся, но кеды оставил, чтобы не повредить ноги о лед.

Пошел бродом, но у противоположного берега оказалось глубоко, и мне пришлось проплыть пару метров.

На берегу я обнаружил медвежьи следы. Не хватало еще встретить проснувшегося голодного медведя. Я остановился на ближайшей полянке, посреди которой рос кедр-великан. Идеальное место. Подошел к гиганту. Развел широко руки и громко заговорил:

– О Великий Дух! Я пришел к тебе. Мой путь был труден. Я иду дальше. Помоги мне в пути. В пути на запад. В большой город. Я так хочу!

Затем я достал талисман, который возил с собой, – брошь в виде тигра. Ее вручила мне любимая в дальнюю дорогу, чтобы не забывал. Это был удачный дар для жертвоприношения. Прикрепил тигра к дереву.

– Зверь, возвращайся домой, в тайгу. Настало время прощания. Будь свободен и помоги мне в моем пути. Дух, прими мой дар.

Летом я подал документы в ординатуру по нервным болезням в НИИ неврологии АМН СССР, и в сентябре был в нее зачислен.

Начался новый период, который я назову духовным.

За два года я получил то, что хотел, – учителей, знания, опыт.

Одного лишь я не приобрел – того, о чем мечтают многие провинциалы: московской прописки. Я никогда не хотел жить в Москве. Москва меня никогда не прельщала. Но в ней сила.

За два года жизни в этом городе я в нем окончательно разочаровался. Даже не могу вспомнить ничего приятного, связанного с этим большим и нездоровым в тот период городом.

Мне просто не хватает в Москве солнца, неба, воздуха, деревьев, воды…

Меня радует ясность неба, ласковость солнца, прозрачность озер, находящихся далеко за МКАДом. Особенно меня поражает густота и насыщенность воздуха в Навле, когда я возвращаюсь в родительский дом. Первые пару минут, сойдя с поезда или выйдя из автомобиля, я не могу надышаться. Воздух кажется мне таким плотным, что его можно резать на куски. В нем есть все – запахи трав, дым костров, утренняя свежесть, зрелость плодов, весна и осень одновременно. В нем есть все – в воздухе моей малой родины. Просто я родился и жил в раю.

Может, мое разочарование в Москве – плата за исполненное желание? Или время не пришло. Хотя зачем все валить на магию? Если поискать, то в любой бочке меда найдется ложка дегтя. И не всегда получается так, как хочешь. Для полного счастья всегда не хватает чуть-чуть. Человеку, не ценящему своего счастья, это «чуть-чуть» может отравить всю жизнь.

Когда это осознаешь, то ничто не мешает тебе радоваться жизни.

За два московских года я приобрел все то, к чему стремился. И встретил совершенно замечательных людей, ставших моими учителями и друзьями.