Михаэль Лайтман - Тайны Вечной Книги. Том 3. «И послал», «И поселился», «В конце», «И подошел», «И будет», «Имена», «И явился», «Идем»

В правильном сочетании правой и левой линии, чтобы всегда альтруистические намерения работали над эгоизмом и использовали его на отдачу, они поднимаются.

Значит, человеку, приобретшему среднюю линию, ничего не страшно? Он может увидеть свое самое эгоистическое состояние?

Он видит самые страшные эгоистические состояния. Но относительно них, против них, с правой стороны у него всегда есть силы правильно совладать с этими состояниями.

То есть он всегда находится в постоянной связи с Творцом?

Да. Даже в самых жутких состояниях.

И они, эти состояния, для него тоже являются жуткими?

Открой Псалмы Давида, посмотри, как он пишет.

Да, он там кричит к Творцу. Но пусть жуткие состояния, но все равно есть ощущение, что вот-вот появится свет?

Да. Есть к кому кричать, есть связь.

А все падения каббалистов, которые существовали во все времена? Ужасные падения. Но есть к кому кричать.

Ужасные падения! Главное, что эта связь остается. Обрывается, обрывается, обрывается канат… и остается ниточка – и за самый конец ты все-таки ее держишь.

Даже если я не могу сложить слова, как было у Бааль Шем Това…

Это неважно. Но она есть. Если и обрываются наши связи с Творцом, то на мгновение. Чтобы подняться на следующую ступень, должен быть разрыв между ступенями, потому что возникают совершенно новые десять сфирот, совершенно новая конструкция. Когда связь обрывается, она обрывается не человеком, а свыше, и поэтому восстанавливается.

В самом страшном обрыве, в самом страшном падении существует понимание, что сейчас будет следующий шаг?

Человек чувствует, что он снижается и входит в падение. И он постоянно работает в этом падении. От него это не зависит, он продолжает свое дело. Вот как машина едет: горки, ухабы – неважно. Надо двигаться.

Известно, что машина должна доехать до Иерусалима.

Конечно.

Ваш постоянный совет о падениях, подъемах – вы говорите: «Увеличить их частоту»?

Ускорить. Если ты можешь ускорить продвижение, то этим, кстати говоря, ты сглаживаешь дорогу. Обычно мы едем по ухабистой дороге медленно, чтобы нас не растрясло. Но если мы сможем своим экраном не чувствовать подъемы и падения – они будут совершенно одинаковы для нас, то мы сгладим их, сделаем из них прямую.

Поясните.

Что я хочу сказать? В той мере, в которой человек воспринимает падения как подъемы, в той мере он может увеличить скорость. Иначе скорость не увеличишь. То есть твоя машина может выдержать, допустим, 10 ухабов в час. Если эти ухабы ты сгладишь, тогда ты сможешь продвигаться с большей скоростью. Ты не будешь замечать маленькие колебания.

У вас был когда-то хороший пример о глиссере. По воде он идет, и все волны его совершенно не волнуют, не интересуют. Глиссер катит, летит…

/32/ И ВЗОШЛО ПЕРЕД НИМ СОЛНЦЕ, КОГДА ОН ПРОХОДИЛ ПНУЭЛЬ, А ОН ХРОМАЕТ НА БЕДРО СВОЕ. /33/ ПОЭТОМУ СЫНЫ ИЗРАИЛЯ ДО НАСТОЯЩЕГО ДНЯ НЕ ЕДЯТ СЕДАЛИЩНОГО НЕРВА, КОТОРЫЙ У СУСТАВА БЕДРА, ПОТОМУ ЧТО ПОРАЗИЛ ТОТ СЕДАЛИЩНЫЙ НЕРВ ЯАКОВА.

Яаков не может работать полностью со всеми желаниями.

Как бы нижние конечности духовного строения не могут быть использованы им.

Седалищный нерв – как раз низ?

Да. Яаков хромает. Он не в состоянии их использовать, потому что нет у него столько сил. В конце исправления, когда он исправит всё, кроме нижних конечностей в их правильном, нормальном виде, называемых НЭХИ или АХАП, только тогда произойдет их полнейшее исправление. А до этого состояния – нет.

И он не может использовать сосуды получения, нижнюю часть своего духовного парцуфа? [3] Духовный парцуф – желание наслаждаться Творцом, снабженное экраном (то есть, способное получить свет).

Нет.

/1/ И ВЗГЛЯНУЛ ЯАКОВ, И УВИДЕЛ, ВОТ, ЭСАВ ПРИХОДИТ, И С НИМ ЧЕТЫРЕСТА ЧЕЛОВЕК; И РАССТАВИЛ ОН ДЕТЕЙ ПРИ ЛЕЕ, И ПРИ РАХЕЛИ, И ПРИ ДВУХ РАБЫНЯХ. /2/ И ПОСТАВИЛ РАБЫНЬ И ДЕТЕЙ ИХ ВПЕРЕДИ, ЛЕЮ И ДЕТЕЙ ЕЕ ПОЗАДИ, РАХЕЛЬ ЖЕ С ЙОСЕФОМ ПОСЛЕДНИМИ

А вот что написано в Мидраше.

В это время жены и дети Яакова подошли поближе, чтоб поклониться Эсаву. Эсав увидел всех, кроме Рахели, ибо Йосеф встал перед ней во весь рост, чтобы Эсав ее не увидел. «Кто знает, что на уме у этого нечестивца – подумал Йосеф, – я не дам ему смотреть на мать и не хочу, чтобы она его видела. Она беременна и, не дай Бог, от неожиданного испуга у нее будут какие-нибудь неприятности.