Екатерина Асмус - Моя рука – биокомпьютер

После откровения, случившегося со мной в часовне Ксении Блаженной, я чувствовала неодолимое желание рисовать, но не знала, с чего начать? Как выбрать тему? Как вообще держать карандаш? Были лишь вопросы и полностью отсутствовали ответы!

Я сидела над чистым листом бумаги и мучилась неизвестностью. А мой муж в то время увлекся эзотерикой и занимался у экстрасенса Полякова, который учил автоматическому письму. Спрашиваю у мужа: «Подскажи мне, как начать рисовать?» А он: «Просто изображай, что в голову придет!»

Сижу в недоумении, ничего в голову не приходит! А руки прямо чешутся – немедленно, немедленно мне нужно рисовать! В задумчивости уставилась на экран работающего телевизора. А там женщина рассказывает о том, как рисует она, причем не что-нибудь, а сам Космос изображает! Я и думаю, дай-ка и я Космос попробую изобразить! Прикоснулась карандашом к бумаге – и раз! Рука моя, сама, не отрываясь, от первой точки, до последней, изображает сложнейшую композицию!

Тогда я впервые начала понимать, что открыты у меня некие каналы и даны мне какие-то возможности, которые еще предстоит осознать, изучить! Это было захватывающе. Долгое время потом я рисовала и рисовала, и не могла остановиться, каждый раз создавая картину какого-то явления, биополя, энергетических потоков, различных эгрегоров. Вернее делала это скорее не я, а моя рука, ставшая в тот момент биокомпьютером, настроенным на всемирное информационное энергетическое поле Космоса.

Еще в детстве со мной случались странные истории, которые были, как понятно теперь – знаками будущего ясновидения. Но тогда, конечно, это казалось странным и иной раз даже вызывающим.

Мои родители были советскими людьми, в церковь не ходили. Правда, бабушка водила меня в храм, потихоньку от всех. И были у бабушки старинные церковные книги с прекрасными картинками. Я часто их разглядывала, не понимая истинного смысла. А жили мы на четвертом этаже, в Ленинграде на улице Салтыкова-Щедрина (ныне Кирочной). Дело было сразу после войны, мы с братом спали «валетиком», на раскладушке. В комнате сохранилась старинная печь белого кафеля, и вот проснувшись ночью, я увидела, что по ней идет какой-то человек и машет руками. Я со страху заорала, перебудив весь дом. После этого я стала бояться оставаться ночью одна. Обвинили, конечно, бабушкины книги, но дело было, разумеется, не в этом. Однако понять в чем – довелось намного позже, уже в Италии.

А вот другой случай: мы с мужем гостили у его родителей под Киевом. Они жили на первом этаже. Как-то раз сидели мы в гостиной, возле открытого окна, пили чай, и в этот момент мимо, по улице, прошел родственник моей свекрови. Совершенно не осознавая, что делаю, я произнесла: «Покойник пошел»! Все с изумлением посмотрели на меня, а я и сама не знала, почему сказала эти слова. А на следующий день этот человек погиб! Попал под поезд… Или вот, памятка из далекой юности. Мы, школьные выпускницы, барышни, грезили кавалерами. А в то время вновь вошло моду гадание на картах. Ну, и мы, конечно, друг другу гадали! Как умели. И случилось мне разложить карты для одной своей приятельницы, у которой зарождался робкий роман с юным военным. И вдруг – карты показывают: уведет этого кавалера женщина, много старше! Подруга возмущенно фыркнула, а я осталась в недоумении – в молодости и помыслить не возможно о том, что твой ухажер может увлечься дамой «бальзаковского возраста». Однако этот паренек стал регулярно захаживать к нам домой. И я, конечно, решила, что он вознамерился поухаживать за мной! А он приходил к нам и молчаливо сидел, в основном на кухне, где хлопотала моя мама. Эти визиты продолжались некоторое время, и никто не мог понять, что происходит. Каково же было мое изумление, когда я начала догадываться, что юноша неровно дышит не ко мне, а к моей маме, почтенной, замужней матроне! Но, к тому времени догадка об этом пришла в голову не только мне, но и моим домочадцам, и воздыхатель был аккуратно выдворен с нашей территории.

О фигуре, идущей ночью по печке, я уже вам рассказывала в предыдущей главе. С той самой поры я, уже замужняя дама, продолжала бояться оставаться ночью одна, и если мужа куда-нибудь откомандировывали (а он был военный), я была вынуждена нанимать какую-нибудь женщину, чтобы ночевала со мной в квартире в его отсутствие. Потому что стоило мне остаться ночью одной, как меня начинал преследовать неодолимый страх, и я совершенно не могла спать!