Евгения Белуга - Я никогда тебя не предавала. Начало

– Ведь как известно, после тридцати мы природе не нужны, – подумалось Ольге.

Иногда Ольгу мучили боли, это было похоже на то, что грудь начинала гореть и жгло так сильно, что она от этого просыпалась ночью, и боль ничем нельзя было унять и она могла длиться несколько дней, а потом проходить. Врачи и обследования ничего не говорили, ну и особо заморачиваться не стоило.

– Ведь угрозы жизни нет, а значит все в порядке и в пределах физической нормы, может это перестройка тела или что-то там еще, – утешала она сама себя.

Так в раздумьях она подошла к зданию издательства.

По-прежнему ее встретили угрюмые стены офиса снаружи, темнота подъезда и уютная комната внутри.

– Привет, – Ольга радостно посмотрела на Сашу.

– Оля, привет, с первым рабочим днем, – Саша был сегодня очень светлым и взволнованным, словно он и правда встречался с ней во сне.

Девушка прошла в свой кабинет и включила компьютер. Последующие четыре часа она посвятила работе. Благо, вдохновение сегодня так и шло из кончиков пальцев, перетекая в буквы на клавиатуре. Ближе к обеду Саша зашел в комнату.

– Обедать здесь будешь?

– Да, пожалуй, только в магазин схожу.

– Там в комнате отдыха есть чайник, микроволновка и холодильник. Располагайся, я домой поеду, буду после перерыва.

– Хорошо, – ответила Оля.

– Какое интересное чувство. Словно я работаю здесь всю жизнь, – опять приятно шевельнулась в ней мысль.

День прошел продуктивно и когда солнышко уже склонялось к длинному летнему вечеру, Ольга заканчивала рассказ.

– Ты как? Домой собираешься? – Саша заглянул к ней перед уходом.

– Да, сегодня хорошо поработала, можно хоть сейчас в печать, – довольно ответила она.

– Молодец, можно взглянуть? – он подошел сзади и наклонился к монитору, заглядывая через Ольгино плечо. От этого сердце ухнуло куда-то вниз и начало свое ритмичное «бум-бум» где-то в пульсирующей жилке на шее, оглушая в ушах, парализуя кисти рук. Пальцы пульсировали на ногах и руках, и Оля словно онемела и как-то поняла, что комната растворяется и вокруг просто необъятное пространство, и они с Сашей одни в этом странном тягуче сером как во сне веществе вне реальности, вне времени, связанные единой пульсацией Олиного сердца.

– Отличный рассказ, перекидывай, мне на и-мэйл, – Сашин голос прервал зыбкость видения.

– Ну, тогда мне пора, – Оля взяла сумочку и направилась к выходу.

Она брела по вечерним улицам, асфальт приятно отдавал тепло, принятое за день, и ветерок ласково перебирал волосы и складочки платья. Все вокруг словно колыбель качалось и пело.

– Как хорошо сегодня, – подумалось Оле, – как странно все с этим Сашей и астрологом и вообще все странно.

Вечером Оля готовила ужин и кормила Степана, радостно теревшегося о ноги и мурчаще-поющего на своем кошачьем. Она проходила мимо окон, где цвели ее любимые глоксинии и, потрогав землю, решила их полить. В этом году Ольга купила несколько луковиц и еще насеяла рассаду семенами. Глоксинии росли дружно и тянули пушистые листочки к солнцу, сейчас же они навыпускали бутонов и раскрывались разноцветными граммофонами на окнах. Полив цветы, Ольга мельком взглянула на сиротливый горшочек, стоящий на полочке отдельно ото всех. Там еще с февраля спала и никак не хотела жить одна упрямая луковичка. По этикетке это была двухцветная бордово-белая глоксиния. Оля взяла горшочек в руки и даже вскрикнула от неожиданности, из луковички торчали милые пушистые листья.

– Ах, прости меня! – закричала Ольга, – я совсем про тебя забыла, думала, ты мертвая, а ты смотри-ка, живая.

И Ольга полила луковичку и поставила ее на окошко. Ей казалось, что это как-то связанно с Сашей, что это какой-то очень важный знак. Ведь цветок не подавал признаков жизни два с лишним месяца, а теперь неожиданно пошел в рост. Радостная она, носилась по дому и ей, казалось, она порхает как в детстве. Но внезапно тело как-то странно начало болеть. Боль начиналась где-то внизу спины и переходила в живот, доходя до самых ребер, она стихала и отдавала в ноги. Они как-то немели и по ним бежали мурашки, потом волна затихала и затем начиналась вновь. Это было очень мучительно и лишало сил. Оля легла спать рано в надежде, что помогут обезболивающие.

– И вообще, наверное, это все волнения и утром точно все пройдет, – успокоила она себя.

А когда утром она не смогла встать, ей показалось, что все рухнуло. Было больно шевелиться, дышать, смотреть. Оля смогла набрать номер подруги.