Олег Шепель - Божественная карусель

Игорь Водолеев обожал фантастику. Вернее, Игорь Владимирович Водолеев, потому что он был уже взрослым 40-летним человеком с небольшим брюшком и приличной залысиной, кандидатом наук, старшим научным сотрудником солидного академического института. Однако в душе это был ребенок, все время ищущий в этом мире и ждущий от него чего-то волшебного, необычного, доброго. Но поскольку Игорю ничего такого не встречалось ни в жизни, ни на работе, то он окунался в фантастическую литературу и там находил отдохновение. Жена и двое его сыновей снисходительно относились к этой слабости главы семьи. Как ни странно, но даже его дети, будучи еще школьниками, считали фантастические произведения несерьезными и даже неинтересными. Одним словом, единомышленников по страсти у Водолеева не было. Если не считать соседа по лестничной клетке Кирилла Николаевича Павленского, который не то чтобы разделял увлечение Игоря Владимировича, но всегда с неподдельным интересом слушал его пересказы прочитанных недавно произведений. Мало того, с удовольствием обсуждал содержание книжек, никогда, впрочем, не затрудняя себя их прочтением. Официально Кирилл Николаевич нигде не работал, но поскольку всему городу он был известен как хороший целитель, то в средствах никогда не нуждался. Жил один, хотя внешне был для женщин очень даже привлекателен. Смуглая кожа, темные волосы, стянутые на затылке косичкой, стройный торс и карие глаза, способные при необходимости излучать вожделение, делали его похожим на пылкого мексиканца. Говорят, что некоторые пациентки рассчитывались с ним телом, но Водолеев такими разговорами не интересовался. Бесплатно Павленский лечил только начальника местной налоговой службы, который за это, естественно, закрывал глаза на незарегистрированную деятельность целителя. Игорь Владимирович никогда не пользовался услугами Кирилла Николаевича, предпочитая традиционную медицину, тем не менее к его деятельности относился уважительно, полагая, что в ненаучной деятельности этого врачевателя есть и рациональное зерно – люди-то выздоравливали!

Однажды Водолеев накануне Нового года зашел к своему соседу узнать, где можно приобрести елочку недорогую, но попушистее. Павленский себе уже такую приобрел и вообще считался знатоком того, что, где, почем в городе. И, разумеется, Игорь не упустил случая рассказать Кириллу о космических приключениях, пережитых им вместе с героями недавно прочитанного научно-фантастического романа. Как всегда, они расположились на кухне за чашкой чая и Павленский, не перебивая, слушал эмоциональное повествование Игоря. Когда тот закончил, Кирилл вместо обычного высказывания своего мнения вдруг неожиданно спросил:

– А ты бы сам хотел полететь к другим планетам?

– Я? Да кто меня возьмет? – грустно улыбнулся Игорь.

– Спрашиваю вполне серьезно. Если у тебя будет возможность отправиться к другим планетам, полетишь?

– У тебя что, связи с космодромом?

– Нет, но такую возможность я тебе предоставить могу.

– Это как?

– Ты сможешь полететь один. Именно ты. Не твое физическое тело, оно останется здесь, а ты.

– Пока ничего не понимаю.

– Физическое тело останется здесь, а астральное… Слышал про такое?

– Да… Что-то нематериальное.

– Не совсем. Оно тоже материальное, просто пока недоступно для наблюдения официальной науке.

– Интересно… А еще какая наука бывает? Неофициальная?

– Оккультная. Но дело не в этом. Твое астральное тело вместе со всем интеллектом сможет полететь туда, куда его направит твое сознание.

– И это не опасно? – скорее иронизировал, чем спрашивал всерьез Игорь.

– Ты сможешь вернуть свое астральное тело в физическое, когда пожелаешь.

– Точно? – теперь уже вопрос задавался без усмешки.

– Мне это удается без труда, а тебя я первое время подстрахую.

– Хочешь сказать, что частенько летаешь по вселенной?

– Не то чтобы частенько, но бывает.

Воцарилась пауза, которая не заполнялась даже отхлебыванием чая.

– А почему не рассказывал об этом никогда раньше? – прервал молчание Игорь.

– Ты не был готов.

– Все это покруче всякой фантастики.

– Пожалуй… То, что тебя так впечатляет в книжках, действительно детский лепет по сравнению с тем, что сам увидишь.

– А кому еще ты говорил о своих полетах?

– Никому. И тебя прошу поступать так же.