Виктория Романова - Заклятие домового

Мы обе задумались, пытаясь понять, откуда же он взялся.

– Ты была в гостях последние две недели? – спросила мама.

– Нет, – ответила я. – Работы много, не до гостей.

– Значит, его тебе принесли, но как? Подарки тебе дарили, что-то в дом?

– Нет. Какие подарки? Ни дня рождения, ни других праздников не было, дарить и не за что. Мне за последние полгода только один подарок сделали: дней десять назад талисман на кухню, в виде домового с веником.

«А может, глиняная фигурка – это его жилище? Да ну, бред, – подумала я. – Домовые в предметах не живут, наверное».

– Так вот как он к тебе попал, – воскликнула мама, – с подарком! Твоя подруга вполне могла купить талисман на кухню уже с ним. Но почему он так себя ведёт, конечно, загадка. Я о таком слышала, но это требует особого ритуала, который уже давно не проводится: он опасен своими последствиями. Ты ведь не проводила с ним языческих обрядов? – строго спросила она.

– Мама! Да какие языческие обряды, ну ты что! Я даже не знаю, как это делать, и что это вообще такое! – возмущённо ответила я.

– Какие, какие. С кровью, – ответила она. – Это опасно. Домовой, попробовавший крови, сначала старается угодить хозяевам, но если его не подкармливать, он будет злиться и захочет добыть кровь сам. Ну ты же понимаешь, что это значит? Домовой превратится в опасное злобное существо. Да, я понимаю, что тебе даже в голову такое не могло прийти, но как-то же это случилось!

Во-первых, запоминай наговор, который отправит домового обратно, туда, откуда он пришёл: «Ты уж освободи нам дом, помещение. Хозяева твои уехали, и ты с Богом уезжай».

Но вот что с ним происходит, я не понимаю. Может, ты его фигурку грязными руками трогала? Ну, например, резала мясо и случайно до него дотронулась ножом или руками, вымазанными кровью?

И тут я с ужасом вспомнила о том, что проколола палец штопором. От неожиданности и боли дернула рукой, и капельки моей крови попали на фигурку домового. Вот и ответ на главный вопрос.

– Мама, я его случайно в свою кровь вымазала.

Мама упустила на пол ложечку с вареньем.

– Господи, это, конечно, очень плохо. Но сама по себе кровь не может привести к таким последствиям. Человек, давший попробовать домовому крови, должен произнести хотя бы несколько слов наговора, даже простейших.

– Простейших – это каких? – задала я маме вопрос.

– Да любых. Неважно, в какой форме это сделать, главное – добровольно предложить домовому попробовать свою кровь.

Наверное, очень сильно изменилось выражение моего лица. Мама с тревогой посмотрела на меня.

– Я понимаю, что палец ты поранила случайно, – сказала она, – но ты же не могла ещё и слова нужные произнести тоже случайно? Что ты сказала?

– Когда на него попали капельки моей крови, подружка стереть её хотела, но я не разрешила. Сказала: «Раз это мой домовой, пусть попробует хозяйской кровушки».

– Да уж, это плохо. Я даже не знаю, что теперь делать. Но уверена, что надо поспешать. Завтра схожу к своей тётке, она может помочь. Правда, ей уже за восемьдесят, но, думаю, она должна помнить, что рассказывала её бабка о домовых.

– А причём здесь её бабка? – спросила я.

– А притом, доченька, что она ещё сто лет назад была лучшим знатоком деревенской нечисти. Снимала наговоры и проклятья, отпугивала тёмные силы от домашнего скота и разговаривала с домовыми.

Мама всё это мне рассказывает, а я сижу и чувствую себя маленькой девочкой, которая попала в сложную ситуацию и верит в то, что родители всегда смогут помочь. В детстве мы верим, что они чуточку волшебники, и неразрешимых задач для них нет. Мама и порванные колготки зашьёт, и соберёт разбитое первой любовью девичье сердечко.

Я не заметила, что плачу: слёзы горячими капельками медленно катились по щекам. С ними выплёскивался и страх последних дней, и любовь к маме.

– Ну, что ты, не реви. Разберёмся. Я пойду внучке подушку поправлю, да окошко посильнее открою – жарко сегодня.

Мама тихонько вышла из комнаты, где спала дочь, прикрыла дверь.

– Вот ты взрослая уже, а косички так и не научилась заплетать. У внучки одна толще другой и волосы торчат. Ты что, спросонья её заплетала? – улыбаясь, спросила она.

– Мама, у нас утром не было времени на косички, я ей хвостик сделала, а спать после обеда положила, даже резинку с волос сняла.

– Может, она сама заплела? – спросила мама.

– Она заснула у меня на руках, пока я несла её на кровать.

Осознание того, что произошло, пришло к нам одновременно.