Олег Мамаев - Путь к волхву

Солнце уже не такое жгучее, около семнадцати часов, но парит по-прежнему. Проезжаем мимо залива Восток. Залив как будто вытек из моря к дороге и распластался вдоль неё. Поэтому вся обочина уставлена автомобилями отдыхающих. Мне, в отличие от остальных, кому море за четыре дня пребывания в нём поднадоело, хочется искупаться впервые в жизни в легендарном Японском море. Мы останавливаемся и прямо с обочины шоссе шагаем на песчаный пляж. Пахнет водорослями, тут же попадаются и их остатки, выброшенные накануне волнами. Вода, против моего ожидания, оказывается очень тёплой и, пожалуй, более солёной, чем в Чёрном море. Я здороваюсь про себя с водой, отражающимися в ней облаками и всем этим заливом. Предвечернее море спокойно и даже сонливо. Плыть легко и хочется не останавливаться, но мысль о том, что меня ждут восемь человек, заставляет развернуться и плыть к берегу.

Мы снова мчимся по шоссе среди поросших густым лесом сопок. Небольшие, но быстрые речушки то и дело ныряют под мосты и мостики. Живописные долины, покрытые высокими травами, с островками деревьев, причудливые изгибы морских бухт и бухточек. Всё непривычно и красиво. Уже темнеет, когда мы достигаем знаменитой бухты и города Находка. Насколько я помню историю открытия этой бухты, то её название у первооткрывателей возникло сразу, как выражение восторга и изумления от удивительно удачного расположения бухты, её исключительной защищённости как от непогоды и ветров, так и от возможного артиллерийского огня кораблей противника. Окружённая со всех сторон высокими сопками, она достаточно обширная и глубокая, чтобы принять большое количество любых судов. Мы въезжаем в Находку и сразу обращаем внимание на то, что город выглядит лучше Владивостока. Большинство домов отремонтировано, гораздо чаще попадаются новые современные здания и торговые центры, да и дорожное покрытие соответственно. Несмотря на повсеместный разор, бывший военный порт Находка работает, принимая и отгружая суда. Грузят в основном дальневосточный лес, а привозят импортную технику, химикаты, стройматериалы.

Оставшаяся пирамида Сестра у входа в бухту Находка

Проехав по вечерней Находке, останавливаемся на ночь в полупустой гостинице «Юань Дун». Немного странная гостиница под четырьмя китайскими иероглифами, в которой полулюкс лучше люкса, а утром нет завтраков. Рассвет серый, над дальними уголками бухты дымка. Мы поднимаемся на машинах по извилистой дороге, добираемся до смотровой площадки, снова обозреваем великолепный вид на бухту, но теперь уже при дневном освещении. Потом едем к месту, откуда хорошо виден вход в неё.

– Смотрите, какая правильная пирамида на той стороне, – замечает кто-то из нас.

– Их было раньше две, вон левее, видите, только основание осталось, остальное на камень для строительства срыли, – объясняет местный житель с удочкой. – Настолько симметрично расположены и одинаковы по форме были, что назвали их Брат и Сестра. Причём, как оказалось, разрытая пирамида была полой, да ещё и окрашена изнутри в семь цветов. Но самое интересное, что все слои краски строго одинаковой толщины. Точно вам говорю! У меня в гараже несколько обломков лежат, а мой сосед, учёный, на экспертизу какую-то их посылал. Как этого можно было достичь технически, до сих пор непонятно, да и кто и когда это сделал – тоже. Возможно, эти пирамиды играли роль некоего резонатора. Наша река Сучан, ныне Партизанская, впадающая в бухту между Братом и Сестрой, до уничтожения одной из пирамид никогда не выходила из берегов и не мелела посезонно, как все обычные реки, а теперь и разливается, и мелеет, да и климат изменился…

Уже позади и Владивосток, и Находка, впереди – дорога в пятьсот километров через тайгу. Экипажи двух машин присели пообедать в придорожном кафе. Наш проводник и неутомимый водитель «Сурфа» Дима предлагает кукумарию. С интересом пробую неведомую для меня пищу. Кукумария на первый взгляд похожа на вареную шкурку от свиного сала, причём плохо обработанную, с остатками щетины. На вкус – то же самое. Мне объяснили, что животное это ещё называется морским огурцом и питается, фильтруя через себя воду, как гребешки, мидии, губки и прочие «чистильщики». Мне больше понравились сушёные кальмар и осьминог, остальных экзотических названий я не запомнил…

Спутники между тем рассказывали о морском заповеднике, где они ныряли с аквалангами и где ещё можно увидеть подводный мир Японского моря во всей его недавней богатейшей красе. Вне территории заповедников всё живое с морского прибрежного дна уничтожено за годы после гибели Союза.