Андрей Ганжела: Становление Третьего Мира. Мировой бестселлер

Андерс внимательно и спокойно смотрел на душевные переживания и колебания градоначальника, позволяя Саманте занести вкусный и ароматный кофе, а Оскару Бару довести себя до исступления напрасными и бесполезными волнениями.

– Хорошо, уговорили! Я внимательно слушаю Вас, – недовольно поморщился мэр, пригубив ароматный кофе.

– Спасибо, многоуважаемый господин Бар, что уделяете внимание, – вежливо поблагодарил коллегу Ганлоу, – поверьте, мы оба выиграем от нашей сегодняшней беседы, а Вы особенно. Я ничего не имею против Ваших деловых договорённостей с уважаемым господином Агапотти на счёт бизнеса. Но я хочу задать Вам один простой вопрос. Зачем Вам столько много денег, которые Вы получаете от сомнительной деятельности, направленной не на улучшение жизни наших сограждан Стонфилда, как Вы обещали на выборах, а, наоборот, на ухудшение её условий и удорожание в угоду планам Агапотти.

Андерс внимательно следил за тем, как изменяется лицо мэра, отображая бурю противоречивых эмоций, терзающих его беспокойный разум и душу. Гримаса ярости сменялась полным недоумением. Дежурная улыбка таяла за полным негодованием, а напыщенное самодовольство бесследно улетучилось, оставив перед оппонентом обычное несчастное загнанное в угол существо, требующее помощи и поддержки со стороны. И Андерс готов был оказать эту моральную поддержку, если, конечно, мэр, готов был её принять. Оскар Бар сидел теперь перед Ганлоу словно обнажённый, не зная, как себя вести и что предпринимать. Поэтому Андерс первым проявил инициативу в продолжение своей мысли.

– Господин мэр, чтобы облегчить наше взаимопонимание, позвольте мне задать вопрос немного другого характера, – интригующе начал Ганлоу, захватывая полное внимание собеседника, – у Вас в семье, часом, никто не болен каким-либо серьёзным недугом?

– Что? Откуда Вы знаете? – недоумённо смотрели на оппонента усталые глаза Бара, неожиданно переполнившиеся слезами искренности и боли, – Я же засекретил эту информацию полностью. Даже вездесущие папарацци ничего не смогли об этом пронюхать и узнать. Но откуда знаете Вы? Ах, да, я же совсем забыл о влиянии и связях Вашего босса. Наверное, Джордж Агапотти, выложил не мало кредитов, дабы располагать этой секретной информацией, чтобы, в случае чего, побольнее ударить меня в самое уязвимое место. Ведь я прав? Что там у Вас, мистер Ганлоу? Очередной компромат на меня? Агапотти хочет взамен какую-то очередную услугу от мэрии? Давай те же не тяните, выкладывайте всё напрямую и начистоту, – болезненно вырвались изнеможённые слова отчаявшегося человека.

– Нет, уважаемый мистер Бар, мой босс ничего не знает о секретной информации по поводу болезни Ваших близких и родственников, – шокировал Андерс очередным заявлением своего слушателя, – и, поверьте, ему уж точно ничего не нужно от Вас сверх того, что Вы уже делаете для компании «Мантек Инкорпорейтед». Он меня попросил сегодня утром просто передать Вам очередную нашу благодарность в виде чека на миллион кредитов. Вот и всё, что я должен был сегодня для Вас сделать.

– Но, позвольте, мистер Ганлоу? Какого чёрта тогда Вы начинаете лезть в мою семью с моими болезнями? Ведь это мои личные проблемы? И Вы не имеете ни малейшего отношения ни к ним, ни к моим родственникам, – Оскар Бар недовольно морщился, словно от невидимой боли, окутывающей его сущность.

– Чтобы помочь Вам, мистер Бар. Просто, чтобы помочь! – открыто и непринуждённо отвечал Андерс, наблюдая за растерянностью на лице мэра.

– Да, я сволочь, я дрянь, я ничтожество, что беру эти деньги у мистера Агапотти, покрывая его грязные делишки, – беспомощно откинулся на спинку кресла Бар, нервно расстегивая удушающий галстук и залпом опусташая стакан воды, – я неправ, что краду миллионы денег у моих добрых налогоплательщиков, у их детей и их светлого будущего. Но, если я этого не сделаю, то это сделают другие, такие же нечистоплотные чиновники, как и я. К моему сожалению, так работает система. А я лишь простой винтик этой огромной машины. Гнилая система, я согласен, но другой я пока не знаю.

– А я знаю, господин мэр, как работает другая система, – твёрдо и убедительно говорил Ганлоу, – все люди Союза Созидающих Рас приняли концепцию на всестороннее развитие промышленности и экономики на благо каждого гражданина сообщества. И это требует ответственного отношения всех людей к своим поступкам, словам и мыслям. Мало того, я видел, мистер Бар, какого великого уровня достигает общество, проповедующее эти великие истины. Почему Россия и её союзники находят в себе силы и возможности провозглашения и воплощения данного принципа развития общества, и почему Великая Америка всячески тормозит присоединение к этим гуманистическим истинам и законам?