Альберто Виллолдо - Шаман, мудрец, целитель

Моя тошнота немедленно прошла. Кристалл стал нестерпимо горячим, мне пришлось перебрасывать его из ладони в ладонь.

Я протянул кристалл ученикам, чтобы они ощутили накал этой энергии. Все они почувствовали жар, исходящий от кусочка кварца. После извлечения кристалл нужно держать вертикально. Ни в коем случае не наводите его на себя или другого человека, так как порой энергия или сущность все-таки вырывается на волю и может проникнуть в чакру самого целителя, если у того есть соответствующие склонности. Я предупреждаю учеников, что они должны очень тщательно изучить этот процесс, так как подсознание может заставить их работать с людьми, испытывающими сходные психологические проблемы. Небрежность в работе может привести к тому, что сущность просто сменит «хозяина», то есть покинет пациента и переберется в самого целителя.

Я протянул кристалл Терезе, которая сидела на земле и тихо плакала.

— Всю жизнь я боролась с ним, — призналась она. — И всегда считала, что родилась женщиной по ошибке.

Я спросил, что она хочет сделать с этой сущностью.

— Мне бы очень хотелось сунуть его в огонь и немного поджарить, чтобы он понял, какую боль причинял мне все эти годы.

Я предложил Терезе взять кристалл и несколько дней медитировать над тем, какие уроки преподала ей эта сущность. Чужеродные сущности всегда приносят побочную пользу. Благодаря им у человека вырабатывается чувство предназначения, храбрость, умение бороться. Они могут стать кривыми зеркалами, в которых человек видит свое отражение. Два дня спустя Тереза пришла ко мне и сказала, что поняла, какую пользу принес ей тот дух. Он был основным источником ее гнева на официальную Церковь и ненависти к мужскому шовинизму. В свою очередь, этот гнев дал ей силы, помог самостоятельно растить дочерей и эмоционально поддерживать прихожанок. Тереза была готова простить эту сущность и поблагодарить ее за ценные уроки. Если бы она попыталась вылечиться методами традиционной психотерапии, ее, возможно, посетили бы схожие озарения, но сами по себе прозрения еще не означают перемен. Чужеродная сущность по-прежнему хозяйничала бы в ее Светящемся Энергетическом Поле.

В тот вечер мы развели большой костер и пригласили древних обитателей каньона присоединиться к нашей церемонии. Я подвел Терезу к огню и предложил ей попрощаться с сущностью, которая столько лет таилась в ее теле. Тереза с радостью простила дух и отпустила его. Я трижды погружал кристалл в пламя. Когда я дунул на него, стоя лицом к Югу, все почувствовали, как из кварца исходит светящийся шар. Появилось ощущение присутствия небесных духов, встречавших искалеченную душу. Они нежно, по-матерински обняли ее и увели к Свету. С тех пор прошло немало времени, и Тереза сама стала опытным целителем. В христианской общине ее считают великолепным организатором церемоний. Она оставила традиционную Церковь, и теперь ее наперебой приглашают устраивать венчания и прочие обряды.

Мы вышли из автобуса в том месте, где грязная дорога проходила по пересохшему руслу реки. От дома девяностолетнего Эль-Вьехо, учителя Антонио, нас отделяли два дня пешего пути. Мой наставник узнал, что старик умирает. Все ученики шли к нему, чтобы проводить в последний путь. Антонио позвал меня с собой. Я взял только самое необходимое: палатку, спальный мешок, фильтр для воды, немного еды и походную печь — все это уместилось в рюкзаке. Узнав, что именно я счел «самым необходимым», Антонио усмехнулся. Он прихватил только пончо и небольшой пакет с зернами qиinоа — злаком, который инки окультурили много столетий назад. Ни палатки, ни спального мешка. И, кстати, никакого груза на плечах.

Мы добрались до места последними. Эль-Вьехо лежал на покрытых шкурами носилках посреди лачуги, сложенной из камней и ила. Всюду пылали свечи, в воздухе висел тяжелый запах воска. Сквозь окно пробивались последние лучи заходящего солнца; в полумраке я различал морщинистые лица собравшихся людей. Все были в пончо — одни надели его на рубахи и свитеры, другие — на домотканые накидки с узорами своих деревень. Собравшимся было от пятидесяти до шестидесяти лет.

Один мужчина, на вид самый молодой, играл в уголке на бамбуковой дудке. Все принесли Эль-Вьехо какие-нибудь подарки: цветы, целительные камешки или деревянные kеrо — церемониальные чаши.

Старик должен был умереть этой ночью.

Стараясь не привлекать внимания, я устроился в углу, возле мужчины с дудкой, но Антонио нашел меня взглядом и жестом пригласил подойти к нему. Сам Антонио сидел возле Эль-Вьехо. Он держал старика за руку. Лицо умирающего излучало удивительную доброту и бесстрашие. Старик слабо кивнул мне, и Антонио показал, что я могу вернуться в тот угол, который для себя облюбовал.