Array Бодхи - Майя - Форс-минор

— Секс?

— Конечно. Для всех людей, не занимающихся практикой, секс — это прежде всего способ получить впечатления, испытать довольство, кончить и забыться.

— Получается, что довольство — это плохо?

— «Плохо»??

— Вот черт, ну то есть я имела в виду… ага. Это уже было. «Имела в виду». Значит…

— Да, это значит, что ты только формально соглашаешься с тем, что нет ничего хорошего и плохого, а на самом деле ты продолжаешь поддерживать в себе эти концепции. Не так-то просто освободиться от привычек следовать концепциям, тут мало просто «понять» — надо еще и провести это понимание в свою жизнь, наполнить им каждое свое действие, и для этого тоже очень удобна практика провоцирования, но это уже другой разговор, не сейчас… есть много способов вытравить из себя семена глупости, например, практика механической замены… да ладно, об этом потом. — Мишель немного помолчала. — Возвращаясь к довольству. Я получаю удовольствие от многих вещей, от многих восприятий, и даже более того — именно получение удовольствия и является одной из наших движущих сил, ты ведь хочешь получать удовольствие от жизни? Я — хочу, и мне катастрофически мешают в этом и негативные эмоции и прочая дрянь, и, как это ни странно — довольство! Да, не путай довольство и удовольствие. Это принципиально разные вещи. Удовольствие делает тебя более энергичной, страстной, пробуждается предвкушение, проявляются разные грани переживаний, становится яростной устремленность… но как только возникает довольство — все переворачивается с ног на голову. Исследуй этот вопрос сама — это легко. Одна из самых дикий глупостей, которые исповедуются обществом — это ложная концепция о том, что довольство и приводит человека к счастью, к наполненной жизни. На самом деле все ровно наоборот, так что пока не отравишься довольством, сложно это почувствовать.

— Почему же тогда люди не травятся довольством и не приходят к этому — такому простому пониманию?

— А как?

— Что?

— Ну как им отравиться довольством? Его же еще испытать надо, чтобы отравиться, а как его испытаешь, когда люди почти никогда не следуют своим желаниям? Довольство начинаешь испытывать, когда имеешь то, что хочешь, а если ты не делаешь, что хочешь, а лишь всю жизнь выполняешь программы-концепции, заложенные с раннего детства, то довольство становится эдакой призрачной целью-обманкой.

— Да… интересно… трудно это…

— Трудно? — Мишель вопросительно наклонила голову. — А жить в полном маразме, как вот ты живешь — это не трудно? Выбирать тебе, Майя, только тебе.

Проснулась я от яркого солнца. Две стены коттеджа фактически представляли собой два больших окна, поэтому солнце внутри было почти что целый день. Еще только девять, а припекает очень даже солидно… и это в ноябре! Может, опустить жалюзи и еще подремать… перевернувшись на другой бок, я увидела нечто, что прогнало сон напрочь — у противоположной стены сидел Кам и смотрел в окно.

— Кам!

— Сегодня я уезжаю и хочу перед отъездом поговорить с тобой.

— Куда ты едешь? Может, я смогу поехать с тобой?

— На Шри-Ланку, но со мной ты поехать не можешь.

— Почему?

— У меня нет такого желания.

— Я могу что-то сделать, чтобы твое желание появилось?

— Думаю, да.

— Устранять негативные эмоции?:) — я вылезла из-под одеяла и потянулась, мне нравилось купаться обнаженной во взгляде Кама.

— Конечно, что же еще. Ты приехала в Индию, встретилась с практикующими, получила немного информации о том, что такое практика прямого пути, и теперь все, что тебе остается, это либо приступить к ней, либо отказаться и вернуться к обычной жизни домохозяйки или журналистки или путешественницы — не важно.

— Я…

— Ты на данный момент — ничто. — Кам сказал это с такой лаской, что я ни на миг не почувствовала обиды, и даже… даже что-то щекочущее проснулось в сердце, сладко попрыгало и ушло в левую руку, где и растворилось. — На данный момент ты просто пустой звук, кладбищенская апология. Ветер подул, лист оторвался от ветки и упал на колено. Стряхнул — и нет его. Люди рождаются, живут и умирают, и все это лишь шелест сухих листьев, не более того.

— Я буду заниматься практикой, я уверена.

— А я — нет.

— Почему? Тебе кажется, что я безнадежна, что у меня не получится?

— Нет, просто я вообще не думаю в сослагательном наклонении, я не рассуждаю о будущем, поскольку никакого будущего нет, есть лишь текущий момент, есть лишь сейчас, и сейчас ты либо испытываешь просветленные состояния, либо омраченные, и никакие слова не изменят того, что есть сейчас. Прямо сейчас ты не занимаешься практикой, стало быть нет никаких оснований предполагать, что ты ей займешься когда-либо.